"Игорь Росоховатский. Пусть сеятель знает (Сборник "Талисман")" - читать интересную книгу автора

Игорь Росоховатский.

Пусть сеятель знает

-----------------------------------------------------------------------
Сборник "Талисман".
OCR spellcheck by HarryFan, 27 August 2000
-----------------------------------------------------------------------


1

Загремела якорная цепь, приковывая корабль. Слава стоял у борта рядом с
Валерием и вглядывался в темную воду. Где-то там скрывается ответ на
загадку. Он подумал о своем тезке из лаборатории Михальченко и о тех двух
аквалангистах...
Что увидели они в морской глубине в последние минуты жизни? Их трупы
всплыли на поверхность, как до того всплывала мертвая рыба, без ран, без
малейших повреждений. Только в некоторых местах на коже виднелись красные
пятна, да у одного из спортсменов на лице застыла улыбка - не гримаса,
означающая все что угодно, а самая настоящая веселая улыбка. Что
развеселило его, прежде чем убить?
- Слава, помнишь уговор? - спрашивает Валерий.
Не поворачивая головы, Слава кивает. Но Валерий, как видно, смотрит не
на него, а на воду и повторяет вопрос.
- Я не меняю решений, - говорит Слава. (Это правда, и он любит это
повторять.)
Ему кажется, что Валерий улыбается...
Вода тащит на гребне несколько мертвых рыбин и бросает их о борт. Ветер
доносит сладковатый запах мертвечины. И, как отмечалось всеми побывавшими
в бухте за последнее время, здесь почти нет чаек. Они каким-то неведомым
чувством ощутили опасность и покинули бухту.
Пришла тишина, недобрая, неоднозначная, - тишина перед чем-то, что
должно случиться.
На палубу вышел Никифор Арсентьевич Тукало и густым баритоном сообщил,
что приготовления окончены. Слава передал ему распоряжение, и через
несколько минут низко над палубой на талях повис рыбообразный, белый с
продольными черными полосами батискаф.
- Пошли, - сказал Валерию Слава и направился к батискафу.
Они постарались расположиться поудобнее - конечно, насколько это
возможно. Скрипа и кряхтенья лебедок они уже не слышали. В иллюминаторах
потянулись жемчужные цепочки и исчезли. Стекла словно задернулись черными
шторками извне и внезапно покрылись серебристой амальгамой. Это ударили
прожекторы.
Слава отрегулировал их, и мир за иллюминаторами медленно прояснился. Он
казался пустым и неподвижным, хоть и вспыхивал десятками оттенков под
лучами прожекторов. Он казался таким потому, что в нем было слишком мало
жизни - не мчалась стрелой от яркого света треска, не мелькали падающими
монетками сардины. Только медленно проплывали колокола медуз.
У пульта вспыхнул красный огонек, и раздался сухой стрекочущий звук.