"Игорь Росоховатский. Возможность ответа (Авт.сб. "Понять другого")" - читать интересную книгу автора

сонары, локаторы, мышцы рук, ног, вспомогательных плавников... Я не
сопротивлялся, даже способствовал его распространению по телу. Чем полнее
будет расслабление тем меньше времени понадобится для отдыха.
Я парил в воде неподвижно, - невесомый, распластанный, без мыслей, без
желаний, в ласковой дреме в истоме, почти неживой: как лист водяной лилии,
как обрывок водоросли, не колеблемый течением. Я и среда становились
едины, я как бы растворялся в ней, объединялся с матерью всех живых
существ, чувствовал себя ее частью. Это состояние и называют наиболее
полным единением с природой?
Растворение - путь назад, к истокам эволюции. Отделение, вплоть до
полного, - путь вперед: возможность познания себя, среды. "Что-то теряешь,
что-то находишь". Теряешь в ощущениях - приобретаешь в наблюдениях.
Важно приобрести больше, чем потерять, удержать тонкий баланс между
отрывом и единением, сохранить относительную гармонию со средой,
породившей тебя, и отдалиться от нее на расстояние, позволяющее вести
наблюдения за ней. А затем, накопив наблюдения, пойти еще дальше...
Торможение проходит само собой. Мой отдых закончен. Еще раз прослушиваю
и прощупываю квадрат Не обнаруживаю ничего, достойного особого внимания.
Впрочем, вон там, вдали, на фланце муфты, которую закреплял техник,
болтается обрывок какой-то веревки.
Оказывается, это обрывок водоросли. Неподалеку - еще несколько таких
же, спутанных в клубок. И вдруг - резкий всплеск на экране. В квадрате
появился кто-то новый. Именно кто-то, а не что-то...
Ах, всего-навсего акула. Пятиметровая, белая. Кархародон. Хищница,
способная перекусить человека пополам одним движением мощных челюстей. Я
чувствовал ее запах, принимал волны, исходящие от грозного и грациозного
тела, но мои мысли были заняты другим Однако пришлось обратить на нее
внимание, когда она стала сужать свои круги вокруг меня. Ее движения еще
были замедлены, на первый взгляд казались ленивыми, но я знал, что она
способна совершать неожиданные броски со скоростью до шестидесяти
километров в час.
Акула была от меня уже на расстоянии семи метров. Я с любопытством, как
завороженный, ждал молниеносного броска. Вот глазки ее вожделенно
вспыхнули, тело несколько раз содрогнулось, словно она уже перепиливала
добычу своими зубами. Напряглись и ударили по воде лопасти хвоста,
ракетными струями хлестнула вода из жаберных щелей - и хищница ринулась на
меня. Она вздернула нос кверху, ее голова стала похожа на голову носорога.
На ширину более метра раскрылась страшная пасть, усеянная треугольными
зубами, отточенными до остроты бритвы. Все это происходило в доли секунды.
Но все-таки я был быстрее - и акула промахнулась. Пасть-капкан
захлопнулась, не ухватив ничего, кроме воды. Акула, видимо, была слегка
озадачена. Но не надолго. Я читал, что акулы способны часами преследовать
свои жертвы - крокодилов, дельфинов, раненых китов, потерпевших
кораблекрушение людей. Иногда хищницы гонятся за лодками и плотами, даже
таранят их, разбивая в щепы, или прыгают через борт и стаскивают людей в
воду.
Разбойница, напавшая на меня, тоже не думала отступать. Она крутнулась,
повернувшись ко мне сначала голубовато-серым боком, затем - белым брюхом,
и снова бросилась с атаку. Мне интересно было на практике проверить ее
реакции. У моей ноги раскрылась пасть с зубами-ножами. Каждый зуб имел