"Игорь Росоховатский. Фильм о тигорде (Авт.сб. "Утраченное звено")" - читать интересную книгу автора

такими же черными, как пятно на лбу.
Она прянула в сторону, заваливаясь на бок. Все же не упала, а понеслась
дальше, раздирая кожу колючими кустами. Я увидел ее уже на скале. Упираясь
копытцами в малейшие, невидимые мне расщелины и неровности, она взбиралась
выше и выше. Я вздохнул бы с облегчением за ее участь, если бы теперь сам
не опасался стать добычей тигорда.
Он вымахнул из гущи папоротников и прыгнул к скале через кусты,
распластавшись в воздухе. Его прыжок был настолько похож на полет, что мне
показалось, будто передние лапы зверя стали крыльями. Я даже головой
помотал, чтобы стряхнуть наваждение. Еще секунда - и тигорд, как змея,
пополз по скале. Сходство со змеей было полнейшим, словно мышцы и кости
зверя изменились. Даже голова как бы расплюснулась, уподобившись голове
гадюки. Меня не поразило бы, если бы из пасти высунулся длинный
раздвоенный язык.
Я снова посмотрел в бинокль - и мне стало не по себе. Сознание никак не
могло зафиксировать облик тигорда. Он струился и менялся неуловимо. Мне
чудилась голова антилопы с маленькими рожками, прижатые к бокам крылья,
гребень на спине...
Еще несколько минут назад косуля чувствовала себя в относительной
безопасности на утесе. Теперь же она металась по узкой площадке, ставшей
ловушкой. Загнанное животное с ужасом смотрело на неотвратимого
преследователя, ползущего по отвесной скале. У меня заныло сердце: неужели
все усилия косули были напрасны?
Между тем тигорд остановился передохнуть, вися на четырех лапах над
бездной. В бинокль я хорошо видел его голову. Розовый язык свисал из
пасти, усы двигались. А глаза неотрывно смотрели на жертву. Мне почудилось
в его взгляде сожаление, даже грусть.
Мечущаяся косуля решилась на убийственный прыжок с утеса. Страх и
отчаяние удвоили ее силы. Каким-то чудом она одолела в прыжке не менее
восьми метров. Я слышал, как посыпались камни под ее копытцами. Затем она
стремительно скатилась по горной тропинке и снова оказалась вблизи меня.
Тигорд прыгнул вслед за ней. Я был уверен, что он загремит в пропасть,
но зверь опять удивил меня. Он мягко перелетел - не могу недобрать другого
слова, точно описывающего его прыжок, и коротко, негромко рыкнул. В его
рыке не было ни злости, ни торжества победителя; - только призыв. Рык
сменился воем. И снова в голосе зверя явственно слышались призыв и мольба.
Косуля остановилась, как зачарованная, переступая тонкими ножками. Она
грациозно повернула голову на длинной шее, словно раздумывала, не
повернуть ли обратно, навстречу тигорду. И мне показалось, что я наблюдаю
не смертельную, а любовную охоту, после которой на свете станет не меньше,
а больше существ.
Новое наваждение длилось миг, ибо в следующий рычание изменилось.
Косуля метнулась в заросли. Тигорд одолел в прыжке чуть ли не половину
расстояния, отделявшего его от добычи.
Окончания следующего прыжка я не видел. Только качались укоризненно
вершины молоденьких деревьев в том месте, где завершилась трагедия и
откуда доносилось глухое удовлетворенное рычание хищника.
Сжимая в одной руке пистолет, а в другой - кинокамеру, я осторожно стал
пробираться к месту завершения охоты тигорда. Рычание затихло. Сколько ни
напрягал слух, я не мог уловить никаких звуков, свидетельствующих о