"Игорь Росоховатский. Фильм о тигорде (Авт.сб. "Утраченное звено")" - читать интересную книгу автора

внимания, словно я уже и вовсе уехал отсюда, - сказал Евгений Петрович
Михаилу. Но в глазах его бывшего ученика внезапно, как в давно прошедшие
годы, появился металлический блеск, и он спросил у меня сразу, без
"дипподготовки":
- Жалеешь, что оставил науку?
Вопрос застал меня врасплох. Жалел ли я? Может быть, иногда... Но по
какому праву он лезет в душу? И, в конце концов, что произошло? Розыгрыша
не вышло ни у них, ни у меня. Счет нулевой. Что я здесь понял, что открыл
для себя, кроме... загадки тигорда? Завидую ли я Мишке, Евгению Петровичу?
Их увлеченности, которую так неумело хотел высмеять? Конечно, они поняли
то, чего я не мог понять. Но так ли уж это много? Зато я изъездил мир, жил
яркой, разнообразной жизнью, встречался с интересными людьми. Один мой
день всегда был непохож на другой. "А итог? Каков итог? Что ты сделал за
все это время?" - спросил не без ехидства внутренний голос. Я отмахнулся
от каверзного вопроса, от ловушки, которую готов был расставить сам себе.
Жизнь ведь не складывается только из вопросов и ответов. Есть еще простые
радости. А таких радостей я изведал гораздо больше, чем эти одержимые. Не
зря от Мишки ушла жена, красавица Лора, в которую когда-то были влюблены
все студенты нашей группы. Все, без исключения. Баланс в мою пользу. А с
их стороны на чаше весов лишь одна гиря... Они поняли то, чего я не смог
понять... Нет, не так. Если уж быть до конца честным, надо признать: они
впервые открыли то, чего никто до них не знал. Они увидели оборотную
сторону одной из жестокостей природы и сумели по-новому истолковать ее:
Словно отвечая на мои мысли, Михаил сказал:
- Не поздно вернуться, старик.
"Неужели понял?"
Я бросил взгляд на Евгения Петровича и сказал небрежно:
- Кино не в меньшей степени помогает осмысливать мир.
- Да, да, конечно, - подозрительно быстро согласился Михаил, а Евгений
Петрович весьма умело поддакнул ему.
Я рассказал им о съемках в Сицилии и на Крите, о путешествии на
батискафе "Лук", об участии в конгрессах, вскользь упомянул о
сногсшибательных подарках, которые привозил с разных концов света жене и
детям. Я исподтишка зорко вглядывался в их лица, но не смог уловить того,
что хотел вызвать. Мои слушатели восторгались, кивали головами, спрашивали
и переспрашивали, но я видел, как быстро тает их интерес ко мне. Он уже
начал подергиваться дымкой пепла. Евгений Петрович сказал:
- Мы не пропускали твоих фильмов и телепередач. Мы гордились тобой.
Все-таки он недооценивал меня - нынешнего, полагая, что я и не
подозреваю о степени его снисходительности.
В нескольких шагах глухо шумела тайга, как шумит взволнованное море, и
мне чудился где-то очень далеко призывный рык тигорда. Кого он звал? Куда?
Зачем? И зачем мне это знать? Ведь я доволен всем, чего достиг, Многие мне
завидуют. Многие. Только не эти двое...
- Ты можешь немало сделать для нас, - продолжал Евгений Петрович.
- В кино?
- Ты снимешь фильм о тигорде?
- Для этого и приехал.
- Очень удачно сложилось, что приехал именно ты. А то в газетах
появляются такие "сенсации"...