"Игорь Росоховатский. Стрелки часов. (Научно-фантастическая повесть) (сборник Люди и Сигомы)" - читать интересную книгу автора

*

Зеленые и синие змейки танцевали на экране, то сплетаясь в клубки, то
разбегаясь. Они распинались на крестиках делений, застывали на месте,
подрагивая хвостиками, исчезали то сразу, то постепенно растворяясь.
Перья самописцев выводили на лентах извилистые линии, словно споткнувшись,
рисовали зубцы. Люди читали код нуклеиновых кислот на разных языках:
излучений, химических реакций, магнитных свойств... Всякий раз, когда
передо мной проходили эти "тексты", увиденные с помощью приборов, меня
охватывало странное чувство. К гордости за то, что мы сумели проникнуть в
сокровенную тайну живого организма, примешивалось сомнение: приборы
созданы нами, а то, что мы читаем,- природой. Однозначен ли текст? Не
читаем ли мы в нем то, чего там нет?
Опасение я заглушал доводами логики: если бы мы читали неправильно, то это
показали бы нам опыты, вся практическая работа. Так, сомневаясь и споря с
собой, я приходил в состояние, которое называют вдохновением. Я
вслушивался в звуки лаборатории, как в игру симфонического оркестра. Вот
протяжно загудели центрифуги, подобно каплям воды с тающих сосулек, начали
падать звуки биометронома, тоненько откликнулись в осторожных руках
стеклянные пробирки, и, как резкие аккорды, прозвучали щелчки
авторегуляторов.
Звонок телефона я воспринял как посторонний шум, как чей-то кашель в
притихшем зале. Вызывали меня.
Я взял трубку и услышал хриплый голос директора Вычислительного центра:
- Срочно приезжайте!
Через несколько минут я уже мчался сломя голову по лестницам и коридорам
Вычислительного. Но вот свободное пространство закончилось. Дальше
коридоры были завалены рулонами пластмассовых лент. Откуда-то доносился
равномерный шелест, как будто морские волны перемывали камешки. Я знал:
это готовят магнитные ленты.
Директора я увидел во втором зале. Длинный, костлявый, он то перегибался и
смотрел в окошко, где беспрерывно плыла лента с записями - от одной машины
к другой, то подходил к столам и просматривал расчеты. При этом он смешно
выпячивал губы, издавая звуки, отдаленно напоминающие мотив популярной
песни.
Он заметил меня, когда я подошел вплотную к нему.
- Видели, что творится в коридорах? - спросил он.- Это все ваша информация.
- Вы меня вызывали, чтобы показать, как мы вас эксплуатируем?
- Выходные данные не соответствуют тому, что вы предполагали,- ответил
он.- Или ошибка, или... Вот смотрите сами.
То, что выдавали машины, было похоже на бред биолога, у которого
температура перевалила за сорок градусов и все в голове спуталось.
Я потребовал выходные данные. И сразу увидел: в слове "кальций" кто-то
пропустил две буквы и получилось "калий". Несколько часов работы
Вычислительного, выражающиеся в сотнях тысяч рублей,- насмарку! Я
сдерживал раздражение, сворачивая его в себе, как стальную пружину - виток
на виток. Я догадывался, чья нежная и быстрая рука с крашеными ноготками
небрежно пропустила две буквы. Но нужно было окончательно убедиться,
прежде чем пружина распрямится.