"Татьяна де Росней. Ключ Сары " - читать интересную книгу автора

По воскресеньям отец и наш сосед, мистер Фрост, устраивали дикие
перебранки через забор из-за того, что Черныш затоптал превосходные
отцовские тюльпаны, а мать пекла на кухне кексы с медом и отрубями и
вздыхала. Она старалась всячески избегать конфликтов. Не обращая внимания на
этот бедлам, моя сестрица Чарла смотрела сериалы "Остров Гиллигана" или
"Гонщик" в гостиной, погонными метрами поглощая красные лакричные палочки. А
наверху мы с моей подругой Кэти Лейси подглядывали из-за занавесок за
великолепным Эваном Фростом, который резвился вместе с угольно-черным
Лабрадором, вызывавшим припадки эпилептического буйства у моего отца.
У меня было счастливое и благополучное детство. Никаких потрясений,
никаких сцен или коллизий. Я ходила в школу Ранкля на нашей же улице.
Спокойные обеды в Дни Благодарения. Веселые и уютные празднества на
Рождество. Долгие и ленивые летние каникулы в Наханте. Спокойные недели
складывались в безмятежные месяцы. Единственный раз я перепугалась до
смерти, когда в пятом классе моя учительница, вечно встрепанная мисс
Себольд, прочла нам вслух "Сердце-обличитель" Эдгара Алана По. Благодаря ей
несколько лет подряд мне снились по ночам кошмары.
И только став подростком, я ощутила первые внутренние позывы посетить
Францию. Эта страна манила меня неким тайным и даже таинственным очарованием
и притягательностью, которые становились сильнее с каждым прожитым годом.
Почему именно Франция? Почему именно Париж? Французский язык всегда
привлекал меня. Я считала его более мягким и чувственным по сравнению с
немецким, испанским или итальянским. Помнится, у меня здорово получалось
подражать голоску французского скунса, Пепе ле Пью, из "Песенок с
приветом".[14] не обращая внимания на оскорбления, которыми осыпали меня
взбешенные водители автобусов и - что было намного удивительнее -
элегантные, выхоленные блондинки в сверкающих черных машинах. Я научилась
приручать наглых консьержек, высокомерных продавщиц, усталых телефонисток и
напыщенных докторов. Я узнала и поняла, что парижане считают себя выше и
лучше всех остальных обитателей земного шара, не исключая своих
соотечественников, от Ниццы до Нанси, испытывая особенную неприязнь к
жителям пригородов Города Света.[15] Я узнала, что вся остальная Франция
величает парижан "собакоголовыми" (Parisien Tete de Chien), и платит им
редкой неприязнью. Никто не любил Париж сильнее урожденного, истого
парижанина. Никто другой и вполовину не так нахален, заносчив, самоуверен и
так неотразим. Иногда я задумывалась над тем, за что так сильно люблю Париж?
Может быть, за то, что он так и не принял меня. Он все время был со мной
близок, я ощущала ритм его жизни и его дыхание, но он всегда заставлял меня
помнить свое место. Американка. Для него я навсегда останусь американкой.
L'Americaine.
Помнится, когда мне было столько, сколько сейчас Зое, я хотела стать
журналисткой. Впервые я начала писать еще в средней школе, тогда это были
заметки для школьной стенной газеты, и с тех пор не могу остановиться. Я
приехала жить в Париж, когда мне только-только исполнилось двадцать, сразу
же после окончания Бостонского университета, где я получила диплом магистра
со специализацией по английскому языку и литературе. Моим первым местом
работы стал американский журнал мод, в котором я получила должность младшего
помощника редактора колонки. Но вскоре я уволилась оттуда. Мне хотелось
писать о чем-нибудь более значимом, нежели длина юбок или какие цвета будут
особенно популярны нынешней весной.