"Вениамин Росин. Трясина (Рассказ)" - читать интересную книгу авторапромедления.
Навстречу, опираясь на палку, ковылял худощавый старик с небольшой рыжеватой бородкой. Несмотря на теплынь на нем суконное полупальто. Часто моргая выцветшими глазами, он с любопытством уставился на крупную, смахивающую на матерого волка, серую собаку. Переложил посох в левую руку и поздоровался, приподняв заячью шапку над гладкой, как колено, головой. Внимательно выслушав старшину, пожевал тонкими бледными губами, неторопливо ответил; - Неподалеку, за переездом, девчонка корову пасет... Еще ейную мамашу встретил, а больше никого. Чего нет, того нет, выдумывать не стану... Словно смазанные маслом, матово поблескивали рельсы. Дальше - свежевыкрашенная сторожевая будка у переезда. Устремленный в небо полосатый шлагбаум, оповестительные щиты, входной семафор... Полустанок. На душе у Васюты тревога. Неужели уехал? Путь преградила застоявшаяся в низинке лужа. Буян повел в редкий ельник... Позади остался завал сухостоя, поваленная буреломом вековая сосна с прямым голым стволом. Во все стороны растопырились узловатые корни, напоминающие щупальца какого-то морского чудовища. "Ну и глухомань!" - подумал Михаил и снова провел извилистую стрелку на влажной земле. 3. В семье профессора Сухоставского обожали иностранные "красивые" имена. Дочь (она умерла от жесточайшего воспаления легких) нарекли Жанеттой. А когда появился мальчик, опять захотелось придумать что-то необычное. Долго судили да рядили: то ли Рудольфом назвать сына, то ли Леонардом или... Остановились на Ромуальде. Вскоре погибла мать: утонула. Отец вечно в разъездах. Пожилую глуховатую домработницу Ромуальд ни во что не ставил, пользуясь, по существу, неограниченной свободой. Приезжая, папаша обычно пропускал мимо ушей жалобы на непутевого мальчишку. И когда старуха очень донимала его своим брюзжанием, Кирилл Дмитриевич, обняв ее за худенькие плечи, добродушно улыбался: - Ну что ты, Дорофеевна, хочешь от него? Кто не был молод, тот не был глуп. Угодил парень мячом в окошко, подрался с кем-то, рубашку изорвал... Да велика ли в том беда?.. Искалечил, говоришь, кота из рогатки? Вот это уж весьма даже нехорошо, просто никуда не годится... Обещаю поговорить с ним самым серьезным образом. Не простительная жестокость... А что, Дорофеевна, если это не он? - тут же спрашивал со скрытой надеждой, заглядывая старухе в глаза. - Разобраться надо. Необоснованным обвинением легко травмировать ребенка. - А ты и разберись, на то и отец! - гневно бросала та и, обиженно поджав губы, уходила на кухню. Расспрашивать да выпытывать, кто стрелял из рогатки, профессор считал для себя неудобным, да и не слишком ему этого хотелось. |
|
|