"Сердце феникса. На переломе." - читать интересную книгу автора (Белова Елена)

Глава 11

Где Убежище?

Мир Земля. Диана Райс.

Изнутри Служба Дознания вовсе не была такой страшной. Кабинеты дознавателей были вполне комфортны — светлые, с прохладным свежим воздухом, с мягким освещением… Правда, Диана уже знала, что стоит нажать кнопку — и на окне сомкнутся шторы, свет изменится на резкий, мертвенно-белый, и кабинет сразу покажется мрачным и угрожающим. Маленькие хитрости для давления на нервы подследственным. Диана с удовольствием одернула серую форму и прошла на свое место.

Жаль, что здесь нет зеркала…

Но и так хорошо. Бывшая толстуха, Диана Райс, не без удовольствия отрабатывала положенные три года. Ее новая фигура и новое лицо стоили того. Вдобавок она, Диана, не так глупа, как ее подруги по везению. Те, заполучив наконец красивые лица, постарались пристроиться отрабатывать свой долг в Службе Развлечений. Красавицы же! Ну и где они теперь?

А Диана пошла в СД. И не прогадала. Пусть пока ей поручают мелочь. Но если зацепиться здесь, если удержаться… какие перспективы откроются!

Мать в последнее время все молчит. Не берет деньги, не трогает продукты, ничего не просит. То и боится, то ли брезгует. Глупость какая! Диана же ее не бросила, заботится. Хотя могла бы, между прочим! И подруги ее этак брезгливо губы поджимают. Сквозь зубы здороваются, на браслет косятся, на форму. Надо будет, кстати, присмотреться к ее подругам. С чего бы им мундир дознавателя поперек горла? Присмотреться… и в случае чего, разобраться. Пусть мать только попробует испортить ей карьеру!

— Вторая смена, до начала работы пятнадцать минут, — прошелестел голос из панели экрана.

Все точно. Младший дознаватель Райс достала золотистую ампулу. Инъектор… едва слышное шипение… готово. Теперь посидеть пять минут — в соседнюю дверь.

Обстановка тут очень рабочая. "Контур откровенности" — металлическая рама, в которую закован очередной объект — негромко гудит, дознаватель и такой же как она, временный телепат, замерли у изголовья допрашиваемого — тощего типа лет шестидесяти.

— О, смена? — вяло бормочет помощник, снимая пальцы с висков жертвы. — Вовремя. Становись.

Прикосновение к чужой коже… неприятно. Жаль, что нельзя печатки надеть… Уфффф… И первое «касание» к чужим мыслям — неприятно. Как в воду холодную лезть. Пока привыкнешь… О-о… он уже «плывет», мысли уже не такие «колючие» — кажется, скоро он сдастся. Если повезет, то очень скоро…

Кем был этот пожилой человек, Диане неинтересно. На свои «объекты» она смотрела спокойно — как на кристаллы с нужными записями. Ее работа — не пропустить, когда сознание объекта перестанет защищаться, и тогда выловить информацию. Ну давай же, кристалл, колись.

— Где Убежище?

— Никак нет, господин старший дознаватель, — человек старательно тянулся по стойке смирно, — Никак нет, координаты Убежища, как они называют свою базу, не узнал. Я пытался, но рядовым про них не сообщают и телепортов не дают.

— Мне кажется, вы плохо поняли, господин Радугин… Нас не устаивает ответ "не знаю". Нас интересует вопрос, когда узнаете. Пока… я подчеркиваю — пока… вы не выполнили ни одного из своих поручений.

— Я…

— Вы кажется, осмелились меня перебить?

— Никак нет! Никак нет, господин старший… старший дознаватель, — человека шатнуло. — Я… простите… они очень прячут все координаты! Я не виноват! Я только… даже «жучки» координат не берут, искажается сигнал! Я не виноват!

Он говорил все быстрее и бессвязней, не замечая, как морщится "старший дознаватель". Еще и жучки ставил, придурок. Чтобы все знали: шпион тут, ловите. Прикончить сразу, что ли?

Наверное, мысль отразилась на лице, потому что человек повалился на колени:

— Не надо, господин старший… не надо… Я… Я группу сдам! Они завтра на точку какую-то отправляются!

И грянул гром…

Мир Земля. Ян.

Работа не ладилась. Цветы по-прежнему откликались на его зов, и зеленые стебли льнули к рукам, радостно оплетая колонны и арки. Вот только добиться цельной картины не получалось. Ян хмурился и пробовал заново… и снова качал головой, не доведя дело до конца.

В этой лужайке не было главного, несмотря на всю ее красоту: не было уюта и покоя. По вполне понятным причинам — самому покой только снится. Ну соберись же, дизайнер. Не первый раз работаешь с петлей на шее. Всякое было. И ненавидящие лица семьи, когда они узнали… и страх перед неизвестностью, перед Повелителем. И «подарки», которые приходили почти каждый месяц — маленькие копии алтаря, на котором его должны были… Семья намекала: не отступилась и не отступится. И злобные штучки придворных, пробовавших новенького на прочность. Опасные штучки… И история с тем мерзким человечком, Такеши… И дуэль та, из-за Жана. Всякое было. Получалось же раньше перебороть.

А сейчас не получалось.

Несмотря на близкую свадьбу (лужайку именно для этого и готовил), несмотря на полосу везения — его величество даже высказал пожелание присутствовать на свадьбе — все равно было тревожно. Не по себе. И работа не шла, и руки не поднимались… и он снова переделывал сотворенное… словно оттягивая момент свадебного обряда.

Ян ждал беды. Подсознательно, неопределенно, не зная откуда, но ждал. Даже с Жаном об этом не заговаривал, но осторожно, не афишируя, раскидал часть средств по нескольким адресам. На предъявителя. Оформил завещание. Навел порядок в доме. А вот свадебный костюм до сих пор не заказал. Словно… словно знал, что никакой свадьбы не будет.

Для этого не было никаких оснований — при Дворе все было тихо, даже слишком… в последние пару недель Повелитель никого не снимал с должностей, ни на ком не срывался… да его вообще видно почти не было. Его величество вроде как отбыли на отдых. — по крайней мере, так официально объявлено. Все вроде бы спокойно. Но что-то было не так.

Вспышка заставила руку дрогнуть. Преисподняя, только что-то начало получаться! Кто там? В шаре высветилось лицо Марта. Март? Почему по шару?

— Март, ты собираешься в го…

— Молчи и слушай, — торопливо перебил молодой демон, — Я сейчас видел в списке имя твоей невесты. А значит, возьмут и тебя.

— Какие списки… — машинально начал Ян. И похолодел. — Списки?

— На арест. Быстро убирай из дома все, что есть! Есть у тебя дома какой-нибудь компромат?

— Не знаю, — отстраненно отозвался Ян. Компромат?! Анжелика… — За что Анжелику?

— Я не знаю! Начинаются массовые аресты, в списке многие! Ян, поторопись…… Успеешь — предупреди ее. Скорее же…

Шар погас. Вовремя! Ян торопливо потянулся к нему, положил ладонь… Анжелика… Анжелику надо предупредить! А Жан… Но шар почему-то не отозвался привычным золотым мерцанием. Вообще не отозвался. В саду потемнело. Резко хрустнула ветка под чужой ногой.

— Ян Зеленский? — скрежетнул по нервам незнакомый голос, — Вы арестованы.

По ком звонит колокол?

Мир Земля. Лина.

Донннн…. Донн…… Дин-дин….

Кто звенит?

Где-то высоко…. клубились, кружились, дрожали колючие светлые искры…. А…. это звезды. Сошли с ума…… Звезды не хотели висеть спокойно — толкались, набрасывались друг на друга. Кажется там, в просторной вышине неба, им было тесно. И они…. дрались.

И звенели….

О, вон там…. сразу несколько звезд, проиграв сражение, сорвались и полетели вниз…. вниз…. Сейчас ужалят! Вздрогнув, Лина попыталась увернуться…. и выброс адреналина разом вернул сознание.

Звезды сразу отпрыгнули назад и замерли без движения, в небе посветлело…. а тело отозвалось сотнями уколов-иголочек. И вернулась память. Ночная атака. Склад. Тревога. Зонд…. и парализующий заряд в спину. Парализующий. Лина попробовала шевельнуться — тело подчинилось. Неохотно, замедленно, но рука сдвинулась с места…. Так…. Она лежит на спине. Щеку легонько щекочет трава…. И тело слушается. Сколько же она пролежала? И куда ее занесло спонтанной телепортацией? И где ее напарники?

Доннн — снова послышалось в стороне. На этот раз звон не был размытым и долгим, звук стал чище, мягче…. и он определенно слышался с одной стороны. Слева. Феникс приподнялась на локте.

Ничего не понять. Кругом трава. Высокая. Сырая от росы….

О…. Луиза обнаружилась совсем рядом — лицо бледноватое и кожа могла быть потеплей, но девушка явно дышала и умирать в ближайшее время, кажется, не собиралась. Андрэ…. Андрэ тоже жив. Молодой полукровка был весь в царапинах, но пульс на шее бился ровно. За этого можно не волноваться. Теперь второй вопрос — куда их занесло. Снова звон…. Какой знакомый….

Раздвигая траву, Лина уже догадывалась, что увидит.

Когда-то это было человеческое поселение. Самое обычное. Село или деревня…. С церковью. Она уцелела. И колокол на высокой каменной башенке тоже уцелел, и сейчас над заросшей улицей и покосившимися, опустелыми домами, медленно плыл колокольный звон.

Несколько минут Лина поразмышляла, стоит ли осматривать неведомую деревню или лучше потихоньку придти в себя в этих зарослях "а-ля джунгли". Есть ли здесь вообще кто-нибудь? Колокол ведь звонит…

Тигр и птица.

Мир Ангъя. Алекс.

— Будьте добры, покажите это.

Девушка-продавец жизнерадостно улыбнулась и махнула рукой:

— Пожалуйста.

С полки сорвалась целая вереница фигурок. Алекс улыбнулся. Привыкнуть к беспечной щедрости чужих радостных эмоций было еще сложнее, чем к местной географии и архитектуре. Местным эмпатам, наверное, чертовски легко живется. Какие бы проблемы не мучили, сколько бы сложностей не висело над головой, обрести хорошее настроение очень просто — всего лишь и надо, что пройти по улице, не поднимая барьера. И все.

Вот и сейчас — девушка обрызгала его своей радостью, как ворохом сирени, душистой, свежей и мягкой. Явно влюблена, и влюблена счастливо. Горячая, теплая, искренняя — хоть грейся, как солнцем. И напряжение, сжигавшее его последние недели, как-то ослабло, отступило. Уже скоро…

Время, назначенное ан-нитами, истекало, работа над вирусом заканчивалась. И нетерпение, которое трое пришельцев с Земли старательно гасили работой и учебой, прорывалось все чаще. Они проговорили, рассчитали, обсудили все тысячу раз… они построили десятки и сотни всевозможных ситуаций развития событий. Они затвердили наизусть семнадцать основных вариантов собственных действий. Миг возвращения тянул к себе непреодолимо. Богуслав стал плохо спать, Макс похудел еще сильней, и встревоженные хозяева снова проверили его здоровье. Алекс привык держать чувства под замком и думал, что в общем-то справляется с нетерпением лучше других, но почему-то Лий-Лий-ину вчера третий раз порекомендовал навестить врачевателей, а ученый и вовсе прогнал из лаборатории.

— Выбирайте! — предложила девушка. — Хотите комнатный сад? Зачарованные украшения? Или… вы кому подарок ищете?

— Девушке, — признался Алекс. Взгляд задержала неяркая, но очень теплая вспышка на ближайшей полке. — А что это?

Продавец расцвела.

— Это? Обычный пластикамень. Статуэтки, украшения, сувениры. Вам что показать?

— Пластикамень? — поднял брови Алекс, не уверенный в переводе. Порой чужой язык, несмотря на внешнюю легкость, преподносил сюрпризы!

— Пластичный, — пояснила продавец. — Вы разве не видели раньше? Вот…

Девичьи руки безошибочно сняли с полки несколько предметов, отозвавшихся на касание кто мерцанием, кто мягким свечением…

— Вот. Это, например, статуэтки. Видите? Тигр… дракончик… А вот такое обычно дарят детям — котенок, мамонт, соурк… Погладьте.

Гладить золотисто-оранжевую кошку не слишком-то хотелось — сам собой вспомнился тигр Вадима, и радости это воспоминание не принесло. Дим… Ничего. Все изменится. Изменится… И это тоже. Прикосновение оказалось неожиданно приятным — повеяло теплом, отозвалось золотым мерцанием, и… и мини-зверь ожил. Алекс от неожиданности отдернул руку, девушка рассмеялась, а тигр, ни на кого не обратив внимания, плавно встал и потянулся.

— Это же пластикамень. Он вот такой.

— Живой?

— Не совсем. Он заряжается от вас. Погладите — вот он оживает на пару часиков. Нравится? А если попросить мастера, он добавит настроек. Можно вложить частичку того человека, который вам дорог, и вы всегда будете знать, все ли с ним в порядке. Можно…

Но Алекс уже не слушал. Отодвинув целую стайку статуэток, он бережно коснулся головки янтарной птицы.

Странное это чувство — идти по опустевшему поселку. Мертвому. Еще поблескивали кое-где стекла в окнах, еще билось на ветру развешанное на веревке белье — но уже выцветшее, истрепанное. Еще звонил колокол — но давно ничья рука не касалась его медного бока. Оскалил зубы собачий скелет на цепи… Люди отсюда ушли. Или не ушли…Заходить в дома и смотреть, что там, Лина не стала. Ей бы в себя придти побыстрее. Координаты узнать какие-никакие. И в Убежище.

Колокольный звон почему-то тревожил.

Поселок был заброшен давно — здесь даже названия улиц не сменили. И остались прежние. «Садовая» вон, «Путина»…

Донн… Лина вздохнула. Может, не ждать, пока силы полностью вернуться? Рискнуть телепортироваться так? Не по себе здесь… По ком звонит колокол? Он звонит по тебе — некстати припомнилась фраза, которой любила щеголять Триш, когда нарывалась на ссору.

Донн…

Лина сердито толкнула рассохшуюся деревянную дверь — надо посмотреть, что там… точнее, кто там — не сам же он звонит, колокол. И сразу натолкнулась на печальный всепонимающий взгляд. И опустила руки… Женщина в темной накидке смотрела на феникса, как живая… Икона…

Точно зачарованная, Лина шагнула вперед. Почему она никогда не была в церкви? Ни разу… Женщина так похожа на Беллу. Пару недель назад Лина проводила посвящение Тины — новорожденной дочери Беллы. Первый ребенок клана за последние годы. Они все смеялись и радовались, а Белла держала на руках малышку и все не решалась выпустить — даже на те пять минут для обряда посвящения… И глаза у нее были такие же — печальные.

Страшно это — дать жизнь ребенку в такое время.

Всем страшно… — словно сказали глаза женщины. — Но судьба не спрашивает. Ты просто делаешь, что должна.

Я…

Все будет хорошо… Все будет хорошо. Только верь.

Верю…

Лина молча засветила одну из разбросанных на полу свечей и ушла.

Колокол еще звонил, но это уже не казалось страшным и тревожным.

Штурм.

Мир Земля. Убежище.

— Эвакуация? В запасное убежище? В чем дело? — ворвавшийся в комнатку совещаний Виктор нервно-тревожно обвел их глазами. Десяток человек и нечеловек разной степени усталости сидели и стояли, склонившись над картой и обернулись на новоприбывшего.

— Убежища, — уточнил Петр Валерьевич, подчеркнув множественное число. Оглянулся на красавицу в зеленом платье. — Магда подготовила восемь базовых укрытий. Нужно рассредоточиться.

— Я повторяю вопрос, если меня плохо расслышали! — нет, Виктор вообще не мед, а уж встревоженный Виктор становится невыносим. Лина решительно заткнула кинжал, не давая материализоваться… — Зачем?!

— Мы еле успели удержать Марианну и Анжелику, пока их не унесло этим проклятым вызовом! Хорошо, что агент успел предупредить! А скольких не успели? Неужели то, что на нас идет охота — это новость?

— Нет, но вот то, что нужно ослабить свои силы, разбежавшись по разным пещерам — это новость! Раздробиться на восемь групп! Так нельзя! Только вместе мы сила, разве неясно?!

— Год назад в цитадели Предтеч Лига была крупней и сильней. Ее разгромили за два часа. — напомнила бледная рыжеволосая женщина.

— Там был Вадим!

— Ручаешься, что его тут не будет? — Магда, хозяйка пещеры, сжала в ладонях янтарь так, что он замерцал, — Среди нас идут аресты! Повелитель в ярости, мы боимся… боимся, что это убежище могут скоро найти. Здесь был Вайлдкэт… Свиридов, тот, которого взяли вчера…

— Тут не о чем спорить, — медленно сказал молчавший Сергей. — Это должно быть сделано. И быстро. На рассвете замолчал передатчик группы «Таймер». У них были наши точные коорднаты.

— Что? — кажется, это было новостью не только для Виктора Хватько. Вот черт!

— Вайлдкэт был там позавчера, — пояснила горная ведьма, — переправлял партию купленных рабов, тех, кого вы просили. И заодно принес…

— На рассвете?! — перебил ее Виктор, — Два часа назад? Что же вы молчали?!

— Не молчали. Эвакуация уже идет. Госпиталь, северный и западный секторы уже на новом месте. На очереди восточный. Ты просто вернулся в разгар событий…

Пауза.

— Значит, все решено? А… а здесь кто-нибудь останется?

— Конечно. Небольшой отряд. Примерно…

Свет мигнул.

Ровный золотистый свет, неизменно лившийся повсюду из кристаллов на потолке, мигнул… и снова засветился. По каменным стенам, по разом застывшим лицам скользнули темнота… и страх.

— Что… что это?

Свет мигнул.

На этот раз — дольше. Секунды три-четыре…

— Что это, черт побери?

— Блокировка… — простонал чей-то надорванный голос. Голос Магды. — Кто-то… отрезает… пещеру… от… маг…ии…

Свет погас.

— Больно… — прошептала горная ведьма еле слышно… И замолчала.

Пещеру затопила темнота.

— Опоздали…

Слово камнем упало в темноту. Кто сказал? Виктор. Но голос неузнаваемый, чужой… Что-то было не так, отчаянно не так, не просто тревога, и не голод… Что же, что?

Ночное зрение активизировалось… и сбилось — глаза подстроились под тусклый свет нескольких аварийный лам, закрепленных высоко в потолке… В этом зыбком свете Лина разглядела Петра Валерьевича, склонившегося над телом горной волшебницы.

— Что с ней?

— Мертва, — глухо отозвался маг, — Магда… Как же так?…

— Я не могу перенестись… — вдруг проговорила рыжеволосая женщина, стиснув руки, — Я не могу перенестись! Я… я не чувствую магии!

— Как?

— Что? Силы ада… — только теперь она поняла, что заполнило ее, точно черная холодная вода — замолчал феникс. Ее внутренний демон, ее исток сил, затих. Мертв? Оглушен? Отрезан от Пламени? Преисподняя! Преисподняя… У нее теперь даже оружия нет! Преисподняя…

— Все блокировано. Магия блокирована, — неживым голосом проговорил Петр Валерьевич, бережно опуская руку Магды. Тонкие пальцы легли на янтарь… он не засветился. Все…

— Уходим, быстро!

— Куда?

— К своим. Все в Центральный зал. Готовимся к штурму.

Штурм. Слово, точно горный обвал, рухнуло на каждое сердце тонной камней. Штурм. Ну да — отключение магии… Конечно, это подготовка к атаке. Да, это неизбежно. Хорошо, что здесь нет Леша… Сколько у них времени? И как, во имя Преисподней, ей теперь драться? Даже ножи блокированы… Штурм. Проклятье.

— Будет… будет штурм? — в отчаянии проговорила женщина, — Я к дочери!

— Стой! — Сергей перехватил ее за руку и обернулся к товарищу, — Дадим бой?

— Только это и остается. Мы отрезаны.

Они говорили уже на бегу, под мельканием слабых светильников, под нарастающими впереди испуганно-тревожными криками. К ним присоединилось несколько человек с наспех сделанными факелами, по стенам запрыгали неровные отблески огня…

— Я к дочке. Она в Восточном секторе. Я к дочке… — повторяла рыжеволосая, задыхаясь…

— Давай. Веди всех, кто там остался, в Южный. Всех, кто может держать оружие. У нас еще есть время вооружиться. Сразу им не пробиться. Магда перестроила Ворота вместе с техниками, а техника работает. Сразу им не пройти…

— Сколько у нас времени? — Виктор на бегу брызнул себе в рот какое-то лекарство, уронил крышку… и не стал поднимать. Махнул рукой…

Лина поняла этот обреченный жест и безысходный взгляд. Незачем. Поднимать незачем. Больше Виктору не понадобится лекарство. Незачем. И снова горько-радостной тенью мелькнула мысль, что Леша здесь нет. Хорошо, что ты не здесь, любовь моя…

— Так сколько у нас времени?

— Зависит от того, сколько у них Сил! И сколько продержится техника… Давай, Татьяна, за следующим поворотом — направо и…

Стойте… Техника? Техника?! Лина остановилась, чуть не сбив с ног какого-то парня.

— Петр, стой! Техника работает?

— Работает… Глушат только личную магию, а лампы накаливания горят. Видишь? Что? Ты что-то знаешь?

Техника работает! Это значит… значит…

— Лина!

Ладно.

— Таня, Петр Валерьевич, всех нужно в Северный!

— Что? — Хватько привалился к стене, хватая губами воздух. — Что? Там выход?…

— Северный сектор, коридор шесть, запечатанная комната под кодом 6-9-6! Там сложены «телепорты». Несколько тысяч. С нашего последнего рейда… Мы не успели внести их в общий список…

— Телепорты?

— Механические генераторы переноса… — выдохнул Сергей, — Господи!

— Мы сможем эвакуировать своих!

— Давай, Таня, поторопись! Виктор, бегом! Всех, кто может сражаться — в центральный зал, к Переходу, остальным переноситься, живо!

Удачи…

Сумасшедшая спешка, встревоженные лица, растерянные вопросы, которые Петр Валерьевич оборвал двумя словами.

— Это штурм.

— Нет! — вскрикнул чей-то отчаянный голос. Остальные молчали. Лига уже пережила один разгром. Пережила казни. Потерю своих. А теперь этот кошмар повторялся.

— У нас немного времени, — Петр Валерьевич оглянулся на дрожащий в центре зала зеленоватый контур-портал, — Пока не рухнет защита. Командиры десятков, по местам. Выводите своих. Виктор, проинструктировать. На сборы нет времени, инструктаж по дороге, уходите немедленно. Удачи вам и прощайте. Бойцы, вперед.

Полсекунды в воздухе еще висело молчание. Потом плотина рухнула:

— Десяток Марины!

— Десяток Леопарда, стройся!

— Алла, где ты? Алла?

— Бойцы, для раздачи оружия сюда!

— Кристиан, вернись!

— Пусти, мам!!

— Алла!

— Проверить детей! За мной, бегом!

— Не задерживаться! Магам уходить! Магам уходить! Займите место в колонне!

— Что? — возмутился юношеский голос, — Нет!

— Мы можем драться! — сверкнул глазами Этьен. И он тут!

— И сложите головы! Уходите, это приказ!

— Нет!

— Слушайте, убирайтесь к… — не выдержал Сергей. Потер лицо и постарался обвести взглядом всех магов, магов, которых так долго и старательно разыскивала Лига, и его голос неожиданно стал мягким, — Ребята… Уходите. Магия сейчас не поможет, но потом… там, на новом месте… вы сможете… Уходите, слышите? Защищайте остальных.

— Сергей…

— Иди, сынок. Если что, мы догоним. И не давайте себя выследить.

Губы Этьена дрогнули. Он хотел что-то сказать, но только махнул рукой, резко и отчаянно, и небольшой отряд парней и девушек помчался за ним в темноту, придерживая поясные сумочки с зельями…

— По местам!

— Лина, мы с тобой!

Что-о?! Девушка, торопливо подбиравшая в оружии десяток ножей более-менее по руке, резко выпрямилась и стукнулась лбом о чей-то локоть. Нет!

Локоть, так не вовремя возникший на пути ее головы, принадлежал Марку. Ад и демоны, какого дьявола тут дети? И Линдэ… С мечом. Высшие силы…

— Вы рехнулись? Уходите!

Марк еле удерживал сумку, набитую склянками.

— Мы тоже хотим сражаться! — обиделся Линдэ.

— У нас зелья!

— Давай сюда! — феникс бесцеремонно отобрала сумку, — И марш отсюда!

— Куда?

Лина, не сдержавшись, рявкнула — куда. Феникса то и дело сводило судорогой, чужие ножи были тяжелыми и неудобными, крики били по нервам, как сюрикены, в клочья разрывая хрупкое самообладание.

— Лина!

— Брысь!

Сбивая ночное зрение, мимо промчалась группа, раздавая фонарики. Несколько десятков еще собирались, шла быстрая многоголосая перекличка, группа подростков торопливо и целеустремленно тащила какие-то тюки под руководством травницы-русалки, пронеслась нагруженная артефактами платформа… Чьи-то неловкие руки не удержали зелье, и к потолку взлетело облако пара…

И все разом застыло, когда зеленоватый спиральный узор портала, дрожащий под незримым напором, вдруг вспыхнул и сменил цвет. На красный.

И появились демоны.

Бой.

Мир Земля. Убежище.

Они отступали…

Они отступали, подбирая и пряча за спины раненых… оставляя мертвых. Расчетливо и точно метали зелья по приближающимся врагам — штурмовикам, отборным силам Вадима, сбивали на лету вампиров, падали… Вставали, перегруппировывались — узкие коридоры не давали войскам Вадима просто задавить людей числом. И снова били… падали… поднимались…

Или не поднимались. Их оставалось все меньше.

Если б не запечатанные в коридорах НЗ-ниши с оружием и зельями, если б не сами коридоры, узкие, с неожиданными поворотами, если б не общая блокировка, сил, и демонских, и колдовских, они б не продержались и получаса.

Бежать нельзя.

За спинами те, кого они защищают, и нужно, чтоб перенестись успели все. И они тянули и тянули время, эти драгоценные крохи, нужные, чтоб спасти чьи-то жизни… и платили за это своими.

Все меньше…

— Берегись!

— Ты, тварь!

— Коннор, осторожно! Осто…

Метнуть зелье, отметить вспышку, парировать удар, вбить клинок в чужое тело, уйти в сторону, сбивая прицел… Отбить удар, метнуть нож, достать клинком вот этого, юркого… увернуться, дернуть к себе напарника, спасая от удара в голову…

Отбить, отбить, отбить…

— Все! — хрипит в ухо чей-то сорванный голос, — Все! Можно… можно уходить! Вот…

В руку тычется золотой прут, потом второй.

— Сначала куда-нибудь, потом собьешь хвост и перенесешься в убежище…

— Поняла!

Они ныряют за поворот коридора, оставив за собой стену пламени, и чумазый парень торопливо раздает ворох прыгунов. Несколько штук торопливо крепят на раненых — регенератор у всех закончился…

— Расходимся. Сбиваем прицел, расходимся, быст…

Невозможный грохот перекрывает его слова. Волна огня бьет и жжет, и разметывает фигуру Сергея на светящийся пепел, и очень больно… Потолок… рушится…

Каким-то чудом она успевает упасть и перевернуться, пропуская над собой гибельный зеленый огонь, и чувствует, как наваливается сверху дрожащее тело.

Какого… черта? А? Новая волна! Грохот оглушает, потом приходит темнота…

— Лина!

Почти ничего не видно. Пыль. Тьма… Туннель завален камнями — похоже, обрушился свод коридора… Где все? Или… или уже никого? Кто ее позвал? Она спихнула с себя навалившееся тело и пригляделась… И чуть не заорала от бешенства и боли. Только не это!

Черные глаза Марка смотрят на нее сквозь запорошенные пеплом ресницы.

— Живая…

***! Высшие силы… О боже… Ад и демоны…

— Ты рехнулся! — в коридоре все еще плотной завесой висит пыль, но ей не надо подносить к лицу руки, чтобы увидеть это — кровь и пятна сажи. Его. Он прикрыл ее собой, чертов ненормальный мальчишка! — Высшие силы… Псиииих…

— Я мужчина, — шепчут бледные губы, — Я должен.

Она б заплакала, если б могла. Это так по-ангельски! Спасать феникса! Черт, малыш, ну что ты сделал?…

— Я с тобой потом поговорю, мужчина! — шипит девушка, быстро вкалывая ему последнее, что осталось — тонизатор. Не вылечит, но поможет продержаться… — Убираемся отсюда! Где твои прыгуны?

Рядом вдруг что-то прошуршало. Посыпались осколки… зашевелилось второе тело, наполовину засыпанное обломками, пылью и крошкой…

Эльф! Высшие силы, за что?

— Мы не успели взять, — волосы Линдэ серые от пепла и каменной пыли, — Мы просто не успели. Мы… Не плачь, а?

Разве она плачет?

Она ругается, поминая самоубийц-мальчишек, сволочного повелителя, весь этот спятивший мир, ругается и размазывает по лицу пыль, ругается и ищет… У нее всего два прыгуна, валяются где-то в этой мешанине под ногами, всего два, и сбивать слежку будет нечем…

Я рискну.

— Линдэ… — голос какой-то не ее, хриплый, точно пересып гранитных осколков… — Можешь встать?

— Нет… Прости.

Она закрывает глаза. Соберись. Соберись. Ну же!

— Линдэ… Придвинься к Марку. Ближе. Еще. Уйдете на одном телепорте, он тянет сто килограммов, вы сможете.

— Нас отследят. Перенос отследят. Поздно…

— Быстрей.

Краем глаза она видит, как камни завала начинают шевелиться…

Передышка закончена. Сейчас демоны будут здесь.

— А ты?

— Я за вами… сейчас, — но ее голос замер, потому что в этот миг ее пальцы наконец нащупали «прыгуны»… и золотистым светом отозвался только один. По горлу и груди вдруг прошла волна холода… а потом бросило в жар. Это значит… значит… Лина закрыла глаза.

Что-то тронуло сердце, теплом прошло по рукам. Ее птичка еще боролась. Молодец… Даешь мне кусочек магии? Умница…

И тут камни завала смело.

Без звука, с едва слышным хлопком, они исчезли, и в проем повалили демоны.

Последний танец.

Мир Земля. Лина.

— Вон она!

— Брать живой!

— Лина, беги!

Руки дрожат… Соберись… Соберись, Лина. Золотой прут щелкнул под ее пальцами, озарился светом…и полетел на грудь Марку.

— Нет!

— Прощайте, мальчики.

— Нет… — кричит Линдэ, но перенос дергает их из-под файерболла, уносит вместе к гранитными обломками, и огонь бесполезно расплескивается по островкам мха на стене…Теперь последнее.

Не раздумывая, Лина швыряет туда магический резерв, искажая и обрывая все следы переноса.

И оборачивается к демонам.

Они не спешили — слишком нехорошая улыбка повела ее губы…

Слишком неторопливо пошли по швам рукавов-брюк маленькие смуглые руки…

Это она знает, что оружия больше нет.

Они не знают.

И умирать не хотят.

Конечно… Лица знакомые. С этим она сходилась в спарринге, с этими дралась в поединке — не смертном, вот обидно… Этот — с черным браслетом. Ассасин, один из новых… Встречались. Лига берегла ее эти месяцы пуще эльфов, но они встречались — не в привычках фениксов отсиживаться, пока другие суют голову в пекло.

Они ее знали. Кое с кем она даже танцевала. Давно, в прошлой жизни. Два года назад.

Что ж, представляться не будем. Хлопот меньше. Что ж вы стоите, парни?

Потанцуем? Девушка откинула голову назад, из-под ресниц высматривая слабое место в демонском строю.

Ее последний бой, последний танец, потому что отсюда не уйти, только на тот свет. Последний танец феникса.

Вы его запомните, надолго запомните… Те, кто переживет!

— Это она! Она… — быстро перебрасываются репликами те, кто поближе… — Сообщите…

— Сдавайся, — предлагает кто-то.

Что-о?! Они всерьез? Рехнулись, не иначе!

Нет. Они просто тянут время. Просто не хотят умирать… Не хотят.

Ее глаза сузились и потемнели…

Придется!

Первый нож возник точно из воздуха — как и когда она рванула серебряную полоску браслета на левой руке, заметить не успел никто. Самодельный нож блеснул на долю секунды, мелькнул невидимкой… и первый демон, захрипев, сполз по гранитной стене.

Мгновенно сместившись, она рванула из волос золотистые звезды- сюрикены. Раз… два, три, четыре, пять, шесть… семь! Не увернешься, ассасин! Восемь! Последние придержим… Ну же!

Сработало!

Демоны отхлынули, перестраиваясь, пропуская кого-то… Не дыша, она метнулась вперед…

Склониться над трупами, схватить то, до чего добралась — ножи… метательные… странно, почему-то нет арбалетов… о, дротики! Есть. Пять штук — как на полигоне — вперед. Есть! Колдун, нацелившийся что-то бросить, опрокинулся, странно дернувшись. Из-под его рук вдруг выметнулись какие-то шевелящиеся сети и двое из группы захвата, заорав, рухнули на бугристый пол. Крики затихли почти мгновенно. Остальные откатились, потому что сети ползли дальше. Вот зацепило еще кого-то…

Опять какая-то смертоносная гадость! Или… девушка похолодела… Это оно — то, чем "брать живой"? Поэтому и нет ни арбалетов, ни луков? Брать живой… И она знает — зачем. И для кого.

По коже, по крови, по лицу точно проросли ледяные шипы… Ей нельзя даваться живой!

Не раздумывая, даже не вставая с колена, она прицельно израсходовала еще четыре ножа. А потом взвесила на ладони снятые с трупов зелья. Четыре, все незнакомые. Опасно… Но хуже уже не будет. Злая улыбка и резкий взмах… и дикий грохот-свист-шипение, и град обломков с потолка, и закручивающийся воронкой воздух рвет легкие болью. Переживем. Или нет…

Она нырнула за обломок скалы — переждать светопреставление. Кашляя… задыхаясь… Сейчас… минутку… где-то здесь… неподалеку… должна быть ниша… ей нужно оружие. Сколько осталось? Несколько метров… Но все равно что за тысячу миль. Коридор завален, дальше не пройти. Преисподняя…

Какого черта она вообще за укрытием? Надо было сунуться в пекло… Нельзя даваться живой! Взгляд на зажатый в руке дротик… Секундное колебание. Леш… Ох, Леш!.. Ты просил дождаться…

"Тебе нельзя в него влюбляться… Это плохо кончится…" — вдруг зазвучал в ушах голос мертвой подруги.

К черту, она ни о чем не жалеет! Это ее любовь и ее жизнь.

Были.

Так что, пора?

Нет.

Если так, то хоть кого-то она с собой на тот свет прихватит! Мне не выжить, но и вам — тоже! Я — глава клана Феникс, пусть и последний день. Я еще жива, и даже не ранена, и заберу с собой столько врагов, сколько смогу.

Она легко взлетает на ноги.

Танцуем!

Взлететь на скалу, схватить взглядом расстановку сил, с обеих рук пустить к целям два клинка… еще два… метнуться вниз, за камень, проскочить… проскочить, пока висит пыль, проскочить и рвануть к себе новый "склад оружия" — демона потоньше… И снова продолжить эту пляску в сети враждебных глаз и хватких рук… Пляску со смертью.

Их много, и надолго ее не хватит, но зато будет не скучно, ну же, вперед, дама приглашает! Как грубо заходить со спины, демоненок…Отправляйся в ад, поучись манерам! Поймать на клинок огненный шарик, усмехнуться и метнуть раскаленный кинжал в подарок особо шустрому… Поворот! У ног взлетает дымный фонтанчик — в сторону, не дышать!

И снова, снова, снова! Не знаю, что за зелья у вас, но пробуйте их на себе! Ну, сюда, так… Лина изо всех сил толкнула на свое место какого-то серого… и он мешком рухнул на камни. Дальше, дальше… Быстро, точно, не расслабляясь ни на миг, она работала двумя руками сразу, снимая самых настойчивых… Сумасшедшая карусель…. С двух сторон! Феникс кошкой ушла в подкат и с разворота, почти не целясь, метнула два сюрикена. Пошли в Преисподнюю!

Вскочить, увернуться… О! А вот это похуже…Какая целеустремленная и сработанная пятерка… видались когда-то на одной чистке… нет, четверка… А где пятый?

… А-а!.. Зацепили… Сталью, не зельем… Пятый… тот самый пятый… незамеченный… с воздуха… Вампир? Темный эльф? М-м-м…

Вкус своей крови на губах… Прошившая тело боль… Сердце сбивается с ритма… чтоб через три мгновения забиться снова, бешено, страстно, жарко!

Плеснувшая ненависть и отчаянный вызов захлестывают с головой. Танцуем!

Танцуем, мальчики, скучно не будет, ну же! Ну!

Антре, мы начинаем! Руки изящно влетают вверх, изгибаются над головой, и вампир с пробитыми крыльями падает на обломки гранита…

Фуэте! Ногой, с разворота, в горло! Самый смелый поклонник таланта феникса рушится к ногам… Аплодисменты, зрители! Не хотите? И Преисподняя с вами! Арабеск!

Ан-туриан, с поворотом, уйти от дротиков… Чей-то нож удобно ложится в ладонь… и на полу телом больше… Ей кажется, что она слышит это — музыку фламенко, как удары сердца, как танцующие языки пламени… Жарко…

Летящий шаг, вскинуть руки над головой, это ведь так завораживающе красиво… Вам не до красоты? Хватаетесь за сломанные руки? Так не подходите близко, огонь не поймать, вы разве не в курсе?… Только погасить! Гран-фуэте, два оборота, отклонить тело, перехватить летящий в лицо серебряный блеск, перехватить и метнуть… Есть! Рядом падает очередная сеть, еще одна, еще… Пируэт, и тело «перелетает» через эти смертоносные кляксы, раз, другой, третий… Пол скользкий от крови, и тел все больше… долго не продержаться.

И не надо! Ну что ж вы, парни? Девушке нужен партнер! Метнуться в самую гущу, туда, за спины, там партнеров больше чем нужно… и уж конечно, больше чем хочется… Раз, два, три, четыре… пять! А вы думали, только вам можно бить в спину? Давайте, давайте, покружим… смена партнера, уклон, разворот, и кто-то падает, получив пинок в колено, кто-то хрипит, невольно подставившись под чужой клинок… И снова кровь — от нее уже руки скользят…

Жете-дубль, сдвоенный удар, рывок прочь, прочь из кольца, тур, оборот на все триста шестьдесят, тур-шене, в сторону и вперед. Бросок на пол, к телам, там целая россыпь ножей, метатель…. А-аххх! Удар швыряет на камни, боль рвет бедро, испепелявший жар становится снежной метелью… Достали! Все-таки достали! И торопятся накрыть сетью, пока не встала…

В откат. Быстрей, быстрей!

Пол и потолок несколько раз меняются местами, они тоже пляшут… Фламенко под струны гитары Леша… И сеть ложится рядом, как мантилья, не задев…Зря радуетесь, еще потанцуем!

Двигаться стало тяжелей — бедро. Кровь пропитала кожаные брюки… И демоны все ближе…

Соберись!

Скользнуть из-под сети, отбить клинок, попасть метнувшему в живот… На! Скользнуть в сторону, и не дышать — снова посыпались зелья… Чье-то тело валится под ноги, снова боль… Упала. Упала? Встать, феникс!

Встать… И открой глаза…

Ну…

Приближаются трое… Самые смелые? Вот-вот… Последний сюрикен — в горло первому, гранитный обломок в голову другому, третьего сбить и уйти в сторону, пока…

Тупой удар в ногу выше колена… и обморочная слабость застилает глаза… Третья… рана… Ну что ж вы… мажете… все время? Слабо попасть… в сердце?…

Она встает. На упорстве и гордости. Держись. Леш дрался до последнего. Леш…

"Тебе нельзя влюбляться… Это плохо кончится…"

Пусть. Но я любила.

Пусть…

Не дождаться мне тебя, любовь моя… Мое далекое пламя, ангел мой… Моя надежда на тепло и дом…

Как же ты пел когда-то… Пел, и в твоих глазах пылал золотой огонь костра… В ночь после Ритуала.

День за днем,

То теряя, то путая след,

Я иду в этот Город, которого нет…

Они подходят. Держи дистанцию, Лина…

…Ночь и тишина,

Данная навек…

Ночь… а может быть…

Падает снег…

В глазах и правда пляшет снег, снег и тьма, снег и лед… кровь останавливать некогда, в горле катается колючий шар, и она в первый раз промахивается…

Все равно,

бесконечной надеждой согрет…

Рывок, перехват руки, разворот — клинок, вбитый по рукоять кому-то в грудь…

Я иду… в этот Город,

Которого нет!

Рывок и знакомый хруст, к ногам оседает очередной труп, рывок-полуоборот, и тот, кто хотел ее сбить, становится щитом, принимая на себя зелье и два ножа. Сети кончились? Мокрые волосы липнут к лицу…

… где легко найти

страннику приют…

От новых ран, в грудь и предплечье, уже почти не больно… Только двигаться тяжело. Так тяжело, мама…

Где наверняка…

Помнят и ждут…

Не подпускать близко… Ну же, Лина, соберись! В последний раз!

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак забытых истин!

Мне до него последний шаг

Но этот шаг длиннее жизни!

Длиннее…

… Он летит ей в лицо, широкий метательный нож с темно-алой плоской рукоятью… Привет от Зои?

Не уклониться. Не успеть. Такое тяжелое тело, не ее, нет сил…

И не надо.

Последние секунды жизни растягиваются, тянутся истончающейся до тумана нитью… гаснут…

Леш…

Нож остановился.

В с е о с т а н о в и л и с ь. В пещере замерло все.

Даже воздух… Странно-холодный, ледяной просто… воздух… он стал каменным. И сжал, как в тисках.

Что-то дернуло ее вверх, небрежно и сильно, точно игрушку…

Встряхнуло, вынуждая поднять голову.

Посмотреть в светлые глаза, полные тьмы…

— Наконец-то ты удостоила нас своим присутствием, — отзвуком подступающей бури звучит знакомый низкий голос… — Мой верный феникс.