"Анатолий Ромов. В чужих не стрелять" - читать интересную книгу автора

Глебов просто-напросто подставил его под удар? Вологдин повернулся:
- Простите ради бога, давайте о другом. Слушаю вас?
- Давайте о другом. Вопрос важный: какие у вас отношения с Глебовым?
- С Глебовым? Самые нормальные, а что бы вы хотели? Безусловно, я
очень благодарен Николаю Николаевичу. Он взял меня на завод, дал хорошую
должность, позволил заниматься любимой работой. Собственно, почему вы об
этом спрашиваете?
- Видите ли... В разговоре со мной Глебов крайне низко оценил вашу
работу. В частности, он сказал: "это еще нельзя назвать изобретением". В
чем дело?
- Нельзя назвать изобретением? Ну, ну. Думаю, если Николай Николаевич
хотят-с - оне-с вправе называть мой генератор как угодно. Болванкой,
поделкой, машинкой для точки карандашей... И все-таки - охулки на руку не
положу, лично для меня Глебов сделал много. Как говорится, пригрел и
выпестовал. - Приложил обе руки к груди, закачал головой: - Арсений
Дмитриевич, рад принять в любой другой раз, но сейчас - увольте, а?
Отпустите душу на покаяние? Плох я сейчас для расспросов, вы же видите?
Пожалуйста?..


10

Выйдя из квартиры Вологдина на лестничную площадку, Пластов
остановился. Показалось: кто-то побежал наверх. Прислушался - как будто
тихо. Постоял. Все-таки он отчетливо помнит: как только вышел из квартиры
на лестницу, раздались быстрые шаги. Слежка? Нет, вряд ли кто-то следит за
ним, скорее играют мальчишки. Подождал, спустился вниз, пошел по
Съезженской к трамваю. Стал переходить улицу, мельком повернул голову - и
снова показалось: кто-то идет следом. Теперь уже он был настороже; делая
вид, что сворачивает к трамвайной остановке, чуть изменил наклон головы,
боковым зрением заметил: какой-то человек, шедший метрах в тридцати сзади,
скрылся в подъезде. Сама Съезженская пуста, прохожих почти нет, только
впереди, на остановке, - оживление. Человек, шедший за ним, спрятался, и
нет никакого сомнения: он за ним следит. Причем - с момента, когда он
вошел в квартиру Вологдина, может быть, и раньше, но с этого момента -
точно. Вспомнился пустырь, двое с ножами - они? Не исключено. И все-таки
вряд ли, там была глухая пустошь, напали эти двое на него не наверху, а в
яме, когда он был надежно скрыт от посторонних глаз. Здесь же - открытая
улица, впереди люди, можно позвать на помощь. Пока ничего сзади нет, но
главное он установил: кто-то за ним следит. Так как сейчас он собирается
подъехать к Московской заставе, в полицейскую часть, лучше случая не
придумаешь: во-первых, можно проверить, насколько важно для наблюдающего
не потерять его из виду, во-вторых - попытаться увидеть, кто же именно
этот наблюдающий. Продолжая двигаться к трамвайной остановке, он еще
издали заметил трамвай и чуть сбавил шаг. Х в о с т у  сейчас должно
казаться - он не собирается сесть. Вот два по-летнему открытых,
погромыхивающих на стыках вагона остановились, люди стали выходить - и тут
же Пластов побежал. Как будто он рассчитал точно, даже если наблюдающий
выбежит, вскочить на подножку трамвая он не успеет. На бегу Пластов
услышал звонок кондуктора, толчок буферов, ускорил бег, незаметно нагнул