"Владимир Романовский. Проект века" - читать интересную книгу автора

родиться только здесь, на месте. Из - за границы все видится иначе, наши
аналитики способны лишь предупредить, забить тревогу. Что они сейчас и
сделали. Рей, нужна новая концепция. Это наша общая задача. Нужна свежая
неожиданная и симпатичная идея. Которая бы сплотила народ, прекратила
расхищение страны, сменила бы всю эту команду, но, повторяю, сохранила бы
прежний, дружественный Западу курс. Мы должны разработать такую идею и
подкинуть её им.
- У них это называется: и волки сыты и бюджет цел...
- Вот именно.
- Вы сами говорили когда-то, что идеология - это коллективное
помешательство.
- Да, помешательство. И наша задача - не сделать его буйным. Тихое
помешательство - это хорошо. В этой стране идея всегда становилась
материальной силой, потому что только здесь она легко овладевает людьми. С
помощью писак, естественно, не сама же по себе. Это тебе не скептическая
Европа, в России все ещё верят в идеи и всевозможные прожекты. Здесь без
идеи ничего не сделаешь, или я ошибаюсь?
- Ты прав, как всегда, Джон, но предложить идею... Это не так просто.
- Поезди, понаблюдай, поговори с людьми... Как они себе представляют
выход из тупика...
После той встречи Ридж улетел в Европу. Старк за это время объездил
пол-России. За разговорами и застольями не заметил, как пролетел месяц,
однако ничего путного в голову так и не пришло.
Никто здесь теперь не мыслит концептуально, размышлял он, доходов это
не приносит, и лишь наводит на тоскливые выводы. Начальство само думать не
желает, а другим не дает. Концептуальные разработки просто не
финансируются. Боятся что ли. Старк вздохнул: теперь Ридж снова в Москве,
ждет его и требует отчета.
Он снова наполнил бокал и огляделся. Зал постепенно заполнялся
промерзшей публикой. Чем-то ему нравилось здесь: не было видно ни явных
проституток, ни сексуальных меньшинств - Старк был брезглив, а при виде
размалеванного гомика его просто тошнило.
Он просидел один почти до отхода поезда, настраиваясь на завтрашний
разговор с шефом, обдумывая ответы. Кое-какие предложения он ему
преподнесет, но идею... Нет, целостной идеи, способной одним махом решить
множество разношерстных проблем, в голову не приходило.
Он оставил официанту, который за это время опьянел ещё больше, щедрые
чаевые и направился к поезду.
На платформе с удивлением заметил, что у людей при каждом слове изо
рта вырывается легкий парок, будто все курят. Оказывается, не на шутку
похолодало, подумал он.
В купе уже расположились двое молодых мужчин, они удивленно
переглянулись и уставились на Старка. Он привычно отметил про себя
характерные черты лица каждого. Один - плотный, круглолицый блондин, второй
- черноволосый, худощавый, явно высокого роста, с вытянутым, мрачноватым
лицом. Оба возбужденные, с разгоряченными физиономиями, в расстегнутых
дешевых рубашках. На вешалке - простые ветровки и те же самые черные кепки,
в которых сейчас одето пол-Петербурга. На столике - джентльменский набор:
почти порожняя бутылка водки, две жестянки пива, несколько сморщенных
сосисок жуткого цвета, кусок хлеба и два банана.