"Михаил Ромм. Шштурм Пика Сталина (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

резиновой лодке. Это редкие у нас индийские гуси. Они предназначены для
Московского зоопарка.
Вместе с Николаем Петровичем приезжает Марковский. Веселые голубые
глазки блестят на его сожженном, облупившемся лице.
Марковский уже не первый год в Средней Азии. Не одну тысячу километров
сделал он верхом по горным перевалам и долинам Таджикистана, не один десяток
ледников исходил в тяжелых башмаках альпиниста.
Отряд Григорьева подчинен Марковскому. Марковский чувствует себя в
Бордобе на положении гостеприимного хозяина. Он неизменно любезен я
внимателен, хотя в душе мало нас уважает. Человечество делится для
Марковского на две несколько неравные части: на геологов и негеологов. Смысл
существования негеологов для него не совсем ясен.
Ведутся нескончаемые разговоры на геологические темы. Для непосвященных
в великую науку о строении земной коры эти раз. говоры непонятны: палеозой,
мезозой, интрузии, магма, пегматитовые жилы..,
19 июля приезжает, наконец, Шиянов с радиостанцией. Широкоплечий, с
почти классической фигурой атлета, с быстрыми, легкими движениями, он в
несколько минут устанавливает свой "шустер" (маленькая палатка для
высокогорных походов), раскладывает вещи, раздевается, умывается и сразу же
как-то очень складно и хорошо входит в жизнь нашего лагеря.
На следующий день Шиянов на небольшом холме над нашими палатками
производит испытание радиостанции.
Радиостанция имеет крупные недостатки. Термограф (указатель
температуры) не действует, прибор не приспособлен Для перевозки караваном,
не разбирается удобно на несколько частей. На большой высоте его очень
трудно будет нести.
Николай Петрович в широчайшем альпийском костюме сидит на земле, сложив
ноги по-турецки, и разбирает детали радиостанции. Шиянов забивает в землю
штыри для растяжек.
На холм поднимается молодой человек в пальто и кепи.
- Позвольте представиться, - говорит он. - Моя фамилия Каплан. Я
кинооператор ленинградской фабрики "Россфильм" и иду с вами на пик Сталина.
Наши физиономии невольно расплываются в улыбки, которые мы стараемся
выдать за улыбки приветственные. Этот юноша меньше всего похож на опытного
альпиниста.
- А как у вас со снаряжением? - спрашиваем мы.
- Все в порядке. В Оше получил полушубок и башмаки.
- А палатка, спальный мешок, ледоруб, кошки, теплое белье, наконец хотя
бы свитер?
- Свитер? Хм... Свитер... Это егеровская фуфайка? Есть, как же, есть.
Улыбки переходят в хохот. Шиянов в восторге делает заднее сальто.
Каплан невозмутимо ждет дальнейшего развития событий.
Оказывается, что у него всего 300 метров пленки. Вместо того чтобы
создать захватывающий документальный фильм о восхождении на пик Сталина,
Ленинградская фабрика решила делать в Хороге сюжетный памирский фильм, и для
него Каплан должен был заснять на пике Сталина два эпизода.
Однако лучше 300 метров, чем ничего. Мы коллективно снабжаем Каплана
всем необходимым для похода. Он поедет с нами. Итак, бордобинское сиденье
окончено. Наш отряд в сборе. Мы собираемся в поход по Алайской долине, к
Алтын-Мазару и к леднику Федченко. Но не так-то просто тронуться в путь.