"Жюль Ромэн. Люсьена " - читать интересную книгу автора

заняться подготовкой опытов для своего урока физики. Я оказалась одна в углу
треугольной площади, занимающей середину старого города.
Я чувствовала как бы легкое опьянение. Этот новый заработок был
неожиданным в моей бедности и поэтому наполовину оглушал меня. Я испытывала
удовольствие от того, что откладывала обсуждение своего неожиданного дохода,
не делала подсчетов, не исследовала, какие изменения внесет он в мою
повседневную жизнь. Или, может быть, где-то в глубине меня низменный спутник
моего ума, нечто вроде усердного слуги, подчинялся неприятной необходимости
и поспешно делал все эти выкладки, но до моего сознания доходил пока только
неясный отзвук, ободряющий и обнадеживающий шепот.
Я сделала два или три круга по площади. Мне показалось, что предметы
стали гораздо более интересными или, вернее, что я получила, наконец,
возможность интересоваться ими и отдать им должное. Я еще не начинала
заниматься ими, но я приготовлялась к этому. Я предвкушала удовлетворение,
которым я скоро буду обязана им.
Когда я заканчивала, может быть, уже второй круг по площади, я вдруг
почувствовала, что состояние внутреннего возбуждения сменилось у меня
светлой симпатией к внешнему миру. Мое легкое опьянение, перестав быть одним
только приятным головокружением, превратилось в способность смотреть на вещи
совершенно вплотную: не скользить по окружающей их оболочке, по как бы
нейтральной окраске, покрывающей их, а достигать самой их сердцевины.
Посредине площади возвышалась статуя, на одной стороне находилась
ратуша, две другие были заняты скученными лавками. Когда я хочу
воспроизвести сейчас этот момент, я вижу прежде всего светло-зеленый кувшин,
массивный и необычайно приятный на взгляд, поставленный на перекладине на
высоте человеческого роста; и даже не кувшин целиком, а только его брюхо,
выпуклое, блистающее, как встающее в тумане солнце; потом я вижу, как
появляется целая гора посуды, кажущаяся размножившимся первым кувшином;
далее вижу женщину, сидящую в углу этой горы - не присевшую случайно, а
совершенно напротив - солидно водруженную, составляющую неразрывное целое со
своею лавкою, одним своим присутствием делающую ясным и естественным
размещение всего этого товара; вроде того, как масса странно свешивающейся
листвы получает объяснение, когда мы находим ствол и ветви.
Я различаю затем колбасную, фруктовую, магазин материй. Все казалось
четким и новым. Самый мелкий предмет - корзина, кочан капусты, кусок сукна -
имел внешность, обращал ко мне резко выраженную физиономию и как бы горел
нетерпением быть увиденным. По правде сказать, моим господствующим
переживанием не было впечатление, что по поверхности предметов
распространился новый блеск, сообщающий их внешности большую свежесть, -
удовольствие в достаточной степени эфемерное, которое я часто испытывала и
которое доставляет уму маленький праздник, не взволновывая его до глубины. Я
считала, что отдаюсь чувству более основательному, менее призрачному и
близко родственному со счастьем.
Итак, я смотрела жадно и доверчиво. Я хотела извлечь пользу из своего
счастливого расположения. Сколько раз, говорила я себе, я допускала
утверждение между вещами и мною завесы, которая их отдаляет и делает
обманчивыми, вплоть до того, что железный брус кажется мне в таких случаях
предметом сомнительной плотности и весьма неустойчивым. Сегодня я отчетливо
ощущаю их присутствие, их реальность, их нахождение прямо предо мною и при
всем том - их дружелюбие ко мне. Я наслаждаюсь видом полноты, присущей им. Я