"Виталий Романов. Теперь ты" - читать интересную книгу автора

я и Амбал остаемся тесной группой. На поляне вертолет. Пустой, нет даже
пилота. Шрам в одиночку, быстрой рысцой, пересекает простреливаемый участок
и рывком забрасывает свое тело в кабину пилота. Десятки напряженных глаз
отслеживают каждое его движение. Щелчок, еще щелчок, запускается турбина.
Ротор набирает обороты и вот уже лопасти превращаются в звенящий над
головами круг. Спринтерским броском преодолеваем пустоту и заваливаемся
через боковину внутрь. Сомали скидывает тело Анголы прямо на пол, головой
мне на колени. Последними, уже на резко взлетающий борт, забираются Амбал и
Копченый. Два пулеметных ствола по сторонам... Никого. Вертолет круто уходит
в сторону моря.
Вот и все. Доктор склоняется над Анголой, пытаясь что-то сделать.
Безнадежно машет рукой. Потом вдруг достает шприц, опять обезболивающий. Но
в этот миг Ангола открывает глаза. Его пальцы находят мои руки. Он пытается
что-то сказать, выплевывает вбок кровь. Я наклоняюсь к самому лицу.
Мы уже над морем, быстро движемся в сторону наших кораблей. Я чувствую
запах моря, и Ангола вдруг светлеет. Он тоже чувствует этот ветер - ветер с
моря. Только тот, кто служил на море, поймет нас - это особый ветер, ВЕТЕР С
МОРЯ.
- Лопухнулся..., - Слышу сквозь частое неровное дыхание. Его руки
настойчиво тянут мои пальцы куда-то к шеи. Наконец я понимаю. У него на шее
кожаный шнурок. И какая-то железка на груди. Он хочет, чтобы я взял ЭТО. Я
помогаю ему снять шнурок, его пальцы бережно вкладывают медальон в мои руки
и замирают.
Я держу его за пальцы и уже знаю ВСЕ. Все, что будет дальше. Сейчас
наши корабли, проводящие учебные стрельбы в этом районе, случайно потеряют
одну из торпед. От флотилии отделится корабль, отойдет в сторону, выйдя за
пределы квадрата преполагаемых учений. Об этом, конечно, завтра будут писать
все газеты. "Русский корабль отклонился от курса и вышел из нейтральных вод
в территориальную зону!", "Русские потеряли торпеду!"- такими заголовками
будет пестреть вся пресса. И еще журналисты будут пытаться устроить скандал,
утверждая, что маленький ангольский вертолет упал в воды Атлантического
океана именно потому, что его сбили русские. Этому не будет никаких
доказательств, но так напишут. И американские, и израильские спецслужбы, да
и любые другие будут точно знать, что вертолет - наш вертолет - упал в воду
совсем не поэтому. Ему просто было положено упасть в воду и исчезнуть, после
завершения операции. А нас, после прыжка, подберет на борт тот самый,
случайно вышедший из квадрата стрельб русский корабль.
И все ОНИ будут знать об этом не хуже нас. И даже смогут связать этот
вертолет и те дымящиеся развалины дворца, в глубине леса. На берегу реки
Кванзы... Все они прекрасно знают - почему ТАК вышло. Но писать об этом не
будут ни их газеты, ни наши. Потому что политики будут обвинять и пожимать
плечами. Искать факты и скрывать их. Энергично топать ногами и стыдливо
извиняться. Такая игра. А газетчики... Те и другие будут писать о
разгильдяйстве русских, о возможной смерти славных ангольских парней в
кабине злополучного вертолета, о несчастном случае в глубине африканского
леса, в результате которого погиб "очень хороший человек", "друг" и
"серьезный авторитетный политик".
Но это все будет завтра. А сейчас я сжимаю пальцы Анголы и слезы сами
бегут из моих глаз. Они капают вниз, через открытый борт, сливаясь с солью
Великого Океана. И теперь я точно знаю, почему море соленое и почему бывает