"Виталий Евгеньевич Романов. Черная вода" - читать интересную книгу автора

вернуть ее.

Потом были другие - другие женщины, другие ночи - но никто не заменил
ему ту, что ушла однажды осенью...
"Тик-так, тик-так", - вспомнилось ему. Это было дома, в пустой холодной
квартире. Он ломал дорогую мебель. Разбил вазы, которыми украшал спальню.
Он метался из комнаты в комнату, раненым зверем. Выл, как волк. А потом
засыпал на постели, на ее подушке, вдыхая аромат духов... Засыпал, чтобы
ночью, привычно вскочить, думая: "Как она там? Не надо ли укрыть одеялом?
Все ли в порядке?" И его вытянутая ладонь находила пустоту...
"Тик-так, тик-так". Почему он оставил старинные ходики, доставшиеся еще
от бабушки? Ведь когда пошел "в гору", он выбросил из дома кучу ненужного
хлама.
Безжалостно избавился от старых вещей. А ходики оставил. Видимо, для
того, чтобы слушать "тик-так" в пустой холодной квартире... Теперь, когда
рухнула его крепость, которую строил много лет...
"Тик-так". Он вспоминал малыша, плачущего у разрушенной плотины. Снова
видел могучий поток, вырвавшийся на простор: веселый и шумный бег воды. Он
вспомнил горе от поражения, первого в жизни настоящего поражения...
"Тик-так, тик-так", - чуть слышно стучали ходики. Мужчины не плачут,
мужчины огорчаются...
- Станция "Один день до конца света", - вкрадчиво прошептал голос...
Серый день за окнами. Серый пепел прошлого...
Пассажир не вышел в открывшиеся двери...
- Следующая станция "Конец света".
Человек не слышал голоса...
Сколько лет прошло, прежде чем она вернулась? Два года? Или три? А
может четыре?
Он не помнил точно. Все стерлось из памяти - важные дела, победы,
сумасшедшая карьера. Тогда, после ее ухода, он потерял смысл. У него были
деньги, чтобы жить. Без той, что ушла однажды осенью, ему не нужны были
дорогие рестораны.
Наскучили шумные компании. Потускнели и стали нелепыми прежние успехи.
Бизнес умирал на глазах... Ему было безразлично. Были деньги на еду. А
остальное мало его заботило.
"Тик-так", - считали ходики. Месяц за месяцем, год за годом. Время
тянулось медленно и страшно. Прошлая любовь жила внутри, не хотела
умирать. Но день, когда девушка-осень снова пришла к нему, все же настал.
Он не сразу узнал... Похудевшая, вытянувшаяся, с черными кругами под
глазами. И во взгляде было что-то другое: чужое, незнакомое.
"Ты ведь любил..." Он не сразу понял, что она хочет. "По-мо-гиии!" -
шептали губы. "По-мо-ги!" - просили глаза. А он никак не мог понять и
поверить.
- Ведь это мог быть твой сын...
"Мог бы, но не стал", - хотелось кричать ему. "Не стал, не стал, не
стал!" И он готов был снова выть от горя... Только теперь смысл ее просьбы
стал понятен ему..
"Это мог быть мой сын... Но не мой..."
- А где... тот... - с трудом разлепив губы, спросил он. Ему было очень
больно объяснять, о ком речь. Но девушка-осень поняла его.