"Виталий Евгеньевич Романов. День из непрожитого Лета" - читать интересную книгу автора

обед..." Его мысли быстро переключились на другие проблемы. Часть
намеченного плана была выполнена - он все-таки посадил корабль и сумел
устранить мелкие повреждения.
Надо будет лишь еще разок прогнать базовые проверочные тесты перед
стартом...
Пилот устроил обеденный стол прямо на управляющих панелях, недовольно
искрящихся разноцветными огоньками. Предварительно он вывел на экраны
панораму общего обзора. Уселся в кресло, закусывая. Странный мир! Он
просто обязан выбраться отсюда. И привести потом на эту планету других,
чтобы они объяснили ему: то ли он сошел с ума, то ли все случившееся -
правда. Кажется ему это или не кажется? Действительно ли происходит то,
что происходит? Обязательно нужно выбраться. Пилот доел скудный обед и
аккуратно убрал упаковку с пульта. Ему по-прежнему не хотелось заниматься
джамп-двигателем. Да и усталость брала свое.
Возня с обшивкой отняла у него много сил, все-таки нелегко ворочать
стальную плиту после десяти дней в космосе, с пониженно-комфортным уровнем
гравитации.
Хоус еще раз бросил взгляд на экран, поморщился как от зубной боли и,
вместо того, чтобы идти заниматься двигателем, направился в каюту отдыха.
Понятие "своя каюта" было для него сущей условностью, он менял корабли так
часто, что не успевал толком обжить их. Поэтому в каждом случае выбирал то
помещение, что было поближе к рубке, если оно ему нравилось. Это и был его
дом.
Тяжело без своего места, обжитого, привычного... Где-то неведомо далеко
родная планета, один большой дом. И космос вокруг - его привычная жизнь,
как второй дом. Этот корабль, маленький кусочек Земли. И каюта... Хоус
устало зевнул, забираясь в койку, закрыл глаза.

* * *

- Бежим! - умоляла Мирца. - Ну скорее же, любимый! Скорее.
Молодой воин впервые в жизни не знал, как поступить. Вбитые в
подсознание уроки брали верх.
- Нет! - хмуро ответил он. ("Прочь колебания!") - Я воин! Я останусь
верен своему Повелителю. Он всегда был справедлив. Я не покину когорту...
- Господи, - девушка с плачем упала на колени, в отчаянии воздевая к
небу руки. - Спаси нас, Господи...
Дверь с треском слетела с петель, в комнату гурьбой вломились воины.
Они тут же тренированно растеклись по сторонам, не выпуская из рук оружия.
Образовали широкий коридор, в конце которого стоял Повелитель.
Хоус опустился на одно колено и склонил голову в знак уважения к
доблести своего военачальника. Но Великого Харонта не интересовал молодой
воин.
Повелитель быстро приблизился к дрожащей девушке, прижимавшейся к Хоусу.
Нетерпеливо поднял ее лицо за подбородок, заставляя смотреть в свои
наполненные похотливой страстью глаза:
- Каков твой ответ, о прекраснейшая из всех женщин...
- Это моя женщина, Повелитель, - Хоус сделал шаг вперед, пытаясь
заслонить собой испуганную девушку. Воины обнажили оружие.
Великий с нескрываемым интересом посмотрел на него: