"Владислав Романов. Замок с превращениями (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

баночку икры, а то и бутылку шампанского. Объяснял он эти подарки тем, что
его балуют племянники, но сам он ни конфет, ни икры не ест и уж тем более
не пьет шампанского. Родители поначалу долго отказываются, но потом
все-таки берут подарки и весь вечер только и хвалят Азария Федоровича,
таков принятый ритуал, и он неизменен вот уже год. Помимо подарков, что
приносил Крюков, он знал множество прелюбопытнейших исторических хроник о
Марион Делорм и Дюма, Людовике XIV, XV, Диане Пуатье, Варфоломеевской ночи
и других невероятнейших вещах, о чем родители подчас даже и не подозревали
и слушали, раскрыв рот, охая да ахая. Петухов-отец попробовал однажды
уличить Азария Федоровича во лжи, избегал все библиотеки, потратил целую
неделю и, ко всеобщему удивлению, понял, что все рассказанное Крюковым
было правдой. "Обалдевано-ивано!" - воскликнул Петухов-отец.
_______________
* Термин Петухова-отца.

- Просто ему делать нечего, и он все дни напролет читает исторические
романы! - моя посуду, объясняла этот феномен Петухова-мама.
- В романах таких подробностей нет! - парировал Петухов-отец. - Нет,
он историк, и блестящий историк, только почему-то скрывает это... Может,
быть репрессирован?..
- Вполне!.. - тут же соглашалась мама. - В лагерях так умели ломать
людей, что потом и вспоминать о прошлом не захочется!
- Н-да!.. - мычал Петухов. - Марион Делорм, на груди у герцога де
Лонгвилля... Ай да тренер по плаванию!..
- Что?! - кричала из кухни Петухова-мама.
Но Петухов-отец уже сидел в кабинете, в темноте и работал над
диссертацией.


Маша сорвала травинку и очень удивилась тому, что травинка была
настоящая.
- Ну теперь-то ты понимаешь что к чему?! - торжествующе проговорила
бабушка, но Маша только пожала плечами.
- О, горе мне! - заголосила бабушка. - Она ничего не понимает! Это
же... - бабушка сделала зверское выражение лица. - Ну это же...
- Азриэль?! - спросила Маша.
- Да-да, да! Фу, устала, как трудно, как трудно, ужасно!
Бабушка еще при жизни была отравлена театром. Работая сначала
актрисой, потом администратором и завтруппой, она считала себя натурой
артистической, легковозбудимой, но поскольку на сцене возбуждаться уже не
приходилось, бабушка с удовольствием возбуждалась в домашней обстановке,
тираня своего зятя социолога Петухова.
- Азарий Федорович не похож на Азриэля, - тихо сказала Маша, уже не
удивляясь ни этой встрече, ни тому, что бабушка совсем живая. Может быть,
это неудивление получалось оттого, что Петухов-отец всегда говорил: "Наша
бабушка бессмертна! Ее темперамент не только хворь, но и косую перешибет!"
И хотя мама ругала отца за столь циничные насмешки, Маша ему
сочувствовала, ибо бабушка настигала отца даже в ванной и ругалась с ним
через закрытую дверь, потому что в Петухове-отце постоянно жил, как
болезнетворный вирус, свой взгляд на любые вещи.