"Владислав Романов. Дождь" - читать интересную книгу автора

одна нога стояла на сухом, а по другой бы хлестали капли. Но мечта так и
осталась мечтой, и сколько бы они ни бегали за дождем, граница была
неуловима.
И вот теперь Петр Иваныч, осторожно подобравшись к дождевому краю,
осторожно вытянул руку на сухую сторону: дождя там не было! И одна нога
Неверующего теперь и вправду стояла на сухом, а по другой хлестали капли!
- Чудеса, чудеса! - бормотал Петр Иваныч. - Чудеса в решете!
А дождь не утихал, и странный голос, вбиравший в себя шум улицы, стук,
перезвон капель, шелест разбуженной листвы, наполнял душу радостью и
воспоминаниями. Неверующий увидел себя семилетним босоногим мальчишкой,
пляшущим от радости на берегу Лосьвы вместе с друзьями. Вокруг бушевал
ливень, и речка вскипала, как молоко, белыми пузырями.
И слезы подступили к горлу. Петр Иваныч неожиданно для себя заплакал и,
сбросив тапочки, босиком зашлепал по лужам к дому. Дойдя до подъезда, он
вернулся обратно, подобрал тапочки, подбитые мехом и купленные женой за три
рубля на рынке, и, не вытирая слез, вошел в прихожую.
Из зеркала на него взглянуло детское маленькое личико с голубыми глазами,
какое он видел на старых родительских карточках. У Петра Иваныча сжалось,
захолонуло сердце, и лишь через секунду он увидел морщины вокруг глаз и
лысеющую голову. Неверующий бросил тапочки в угол и, оставляя на чисто
вымытом полу грязные следы, прошел в ванную, открыл кран, но вместо воды
послышалось глухое и тяжелое ворчание.
Петр Иваныч махнул рукой и, как был, в мокрой пижаме упал на старый
кожаный диван, провалившись тотчас в бездонную пропасть. И пока длился сон,
он все время летел вниз, и чем дольше летел, тем холоднее ему становилось.
Наутро он проснулся от озноба и долго не мог унять дрожь, хотя на улице
полыхало душное желтое марево, и жена, с утра обливаясь потом, ворчала на
Петра Иваныча, точно он и напланировал такую жару.
Петр Иваныч ощутил в груди странное беспокойство и долго не мог понять,
что с ним происходит. Он не слышал, как ругалась жена, он даже отказался
есть котлеты с вермишелью. Выпил чаю, потом стоял в маленькой комнате и
смотрел в сад. На цветах еще не высохла роса, и земля была темная от влаги,
и на траве блестели капли. И странный туман окутывал сад, и медленная, как
туман, мелодия с переливающимися каплями росы плавала в саду, и в первый раз
Петру Иванычу не захотелось идти на работу. Он улыбнулся грустно и
загадочно, вздохнул и вышел из дома. День только начинался.

Надо заметить, что все эти полеты Дождя в окно вовсе не являли
демонстрацию его сверхъестественной силы: вот, мол, смотрите, что я могу! Он
взлетал потому, что был еще легок, как пушинка, душа еще осваивалась в теле.
Наподобие того, как жильцы в первый раз осматривают новую квартиру, так и
душа искала себе подходящий уголок, чтобы спокойно жить долгие годы (у
Ахиллеса, как вы, наверно, помните, она жила в пятке).
Дождь взлетал еще и потому, что силы души приходили в безудержный
восторг, и он не мог уже сидеть на одном месте. Нормальные люди начинают при
этом бегать, размахивать руками, но они подвластны земному тяготению, а
Дождь был как пушинка, и стоило ему подпрыгнуть, как его уносило бог знает
куда.
Можно, конечно, было бы не спешить, подождать, пока все устроится, тело
наберет вес, силу и крепость, но Дождь не обладал такой основательностью в