"Екатерина Вторая. Мемуары " - читать интересную книгу автора

велела позвать свою девушку Жукову; мне сказали, что она пошла к своей
матери, которая захворала; на следующий день утром: тот же вопрос с моей
стороны - тот же ответ со стороны моих женщин. Около полудня императрица
переехала с большою пышностью из летнего жилища в зимнее; мы последовали за
ней в ее покои. Прибыв в свою парадную опочивальную, она там остановилась и
после нескольких незначительных слов стала говорить об отъезде моей матери;
казалось, ласково сказала мне по этому поводу, чтобы я умерила свое
огорчение, но каково было мое изумление, когда она мне сказала громко, в
присутствии человек тридцати, что по просьбе моей матери она удалила от меня
Жукову, потому что мать боялась, чтобы я не привязалась слишком к особе,
которая этого так мало заслуживает, и после этого стала поносить бедную
Жукову с заметной злобой.
По правде говоря, я ничего не поняла из этой сцены и не была убеждена в
том, что утверждала императрица, но была глубоко огорчена несчастьем
Жуковой, удаленной от дворца единственно за то, что она за свой общительный
характер нравилась мне больше, чем другие мои женщины; ибо, говорила я про
себя, зачем же ее поместили ко мне, если она не была того достойна; мать не
могла ее знать, так как не могла с ней даже говорить, не зная по-русски, а
Жукова не знала другого языка. Мать могла только полагаться на вздорные
россказни Шенк, у которой даже не было здравого смысла; эта девушка страдает
из-за меня, следовательно, не надо покидать ее в ее несчастии, коего
единственная причина - моя привязанность к ней. Я никогда не могла выяснить,
действительно ли мать просила императрицу удалить от меня эту особу; если
это так, то мать предпочла насильственные пути мирным, потому что никогда
рта не открывала относительно этой девушки; а между тем одного слова с ее
стороны было бы достаточно, чтоб остеречь меня против привязанности, в конце
концов, очень невинной; с другой стороны, императрица могла тоже приняться
за это дело не столь круто: эта девушка была молода, стоило только подыскать
ей подходящую партию, что было бы очень легко, а вместо того поступила, как
я только что рассказала.
Когда императрица нас отпустила, мы с великим князем прошли в наши
покои. По дороге я увидала, что то, что императрица сказала, расположило ее
племянника в пользу того, что только что было сделано; я высказала ему свои
возражения по этому поводу и дала почувствовать, что эта девушка несчастна
исключительно потому, что предполагали, что я имела к ней пристрастие, и
что, так как она страдала ради меня, то я считала себя вправе не покидать
ее. Насколько это будет, по крайней мере, от меня зависеть. Действительно, я
послала ей тотчас же со своим камердинером денег, но он мне сказал, что она
уже уехала со своей матерью в Москву; я приказала послать ей то, что я ей
назначила, через ее брата, сержанта гвардии; пришли мне сказать, что этот
человек с женою получили приказание также уехать и что его перевели офицером
в один из полевых полков.
В настоящее время мне трудно найти всему этому сколько-нибудь
уважительную причину, и мне кажется, что это значило зря делать зло из
прихоти, без малейшего основания и даже без повода. Но дело на этом не
стало: через своего камердинера и через других своих людей я старалась
отыскать для Жуковой какую-нибудь приличную партию; мне предложили одного,
гвардии сержанта, дворянина, имевшего некоторое состояние, по имени Травин;
он поехал в Москву, чтоб на ней жениться, если ей понравится; она приняла
его предложение, его сделали поручиком в одном полевом полку; как только