"Галина Романова. Ярмарка в Сокольниках" - читать интересную книгу автора

Голливуде сниматься или в крайнем случае демонстрировать моды на Кузнецком
мосту. А она трупы режет! Есть от чего с ума сойти.
Я наблюдал за Ритиными четкими, выверенными движениями. По ходу
вскрытия она давала краткий комментарий, словно профессор Туманов в
анатомичке Второго Мединститута, где мы, студенты-юристы, проходили судебную
медицину.
- ...Дефект на коже, который образовал снаряд, проникая в полость тела
и мышцы, мы обозначаем как входное отверстие. Вот он - полюбуйся:
кругоподобной формы с разможженными, неровными краями, как раз под
сердцем...
Рита встряхнула мертвое тело. Приподняла голову балерины. Сильным
движением скальпеля провела вдоль всего тела от шеи до лобка. Обнажились
внутренности, кишки. Кровь брызнула на Ритин накрахмаленный халат. Пилкой
она стала пилить грудную клетку и через несколько минут извлекла пулю,
сразившую Куприянову. Мне стало не по себе, тошнота подступила к горлу.
- Саша! Ты принес другую пулю? - как ни в чем не бывало спросила
Рита. - Перед твоим приходом звонил Меркулов, сказал, что задержали
какого-то человека с пистолетом. Я хочу сверить калибр...
Скосив глаза, чтобы не смотреть на обезображенное тело, я положил в
Ритину ладонь, затянутую в окровавленную перчатку, пулю, выданную мне
Грязновым.
- Нет... не то.
- Как - не то?
- Потому что калибр не тот, - уверенно сказала Рита, - этот 7,62, а
убита она из пистолета девятого калибра...
Рита кинула сначала одну влажную пулю в целлофановый пакет, потом
вторую в другой и оба пакета передала мне. Я внутренне содрогнулся - пакеты
были липкими. И еле сдерживался, чтоб не побежать сразу же в туалет,
отмывать ладони.
Электрической пилкой Рита уже пилила череп, а потом острым скальпелем
стала надрезать, словно грибы на предмет червивости, оголившиеся бело-серые
полушария головного мозга. Рита, как шаман, все что-то приговаривала. Я
прислушался - "чисто, чисто, чисто...".
Кто-то вошел в анатомический зал и остановился за моей спиной.
- Сюда нельзя. Вам кого, гражданин? - спросила Рита.
Я обернулся.
Опершись рукой о столик, за которым эксперты оформляют свои заключения,
стоял неизвестный. Был он невысок, худощав, с широким бритым лицом, редкими
волосами, в больших роговых очках. Одет хорошо, во все импортное.
Откашлявшись, мужчина сказал:
- Я Куприянов, муж Вали... Вернее, бывший муж... Я только что прилетел
из Варшавы... У нее родных почти никого нет, одна тетка, да и та очень
больная. Она-то попросила меня подъехать, узнать насчет похорон...
- Извините, не знаю вашего имени-отчества... - обратился я к нему.
- Николай Петрович.
- Николай Петрович, вам говорит что-нибудь имя "Леся"? "Олеся"? Не было
ли у Валерии Сергеевны подруги или родственницы с таким или похожим именем?
- Леся? - Николай Петрович отрицательно качал головой, но как-то
неуверенно. - Нет, нет. Не припомню.
- Пожалуйста, Николай Петрович, если вспомните, позвоните по этому