"Александр Ромаданов(Алексрома). Последний из эмпириков" - читать интересную книгу автора

если речь идет о теле - разобьется оно или нет? Но у Муркинда были свои
мысли на этот счет: если он не забоится прыгнуть с моста, значит, душа
вечна - чего ей бояться?! И он не забоялся! Кроме того, ему повезло: он
упал в сугроб (дело было в январе) и отделался переломом ноги. Вот какой он
был отчаянный философ, рисковый эмпирик и бесшабашный гностик!
На этот раз зацепок не просматривалось, все было как обычно: во дворе
женщины остервенело выбивали пыль, как из ковров, из своих мужей,
перекинутых через перекладины за помойкой, в метро просили милостыню,
безбожно коверкая русские слова, черные беженцы из Алабамы, а неподалеку от
входа в парк рабочие устанавливали щит с рекламой резных тампонов из
красного дерева.
В парке Муркинд обломал с куста сирени ветку, объел с нее душистые
ягоды и, усевшись на лавочку, стал чертить на песке чертеж мироздания в
виде совокупляющихся Инь и Янь. Чертеж уже почти был готов, оставалось
нанести пару пикантных штрихов, когда на него внезапно наступили чьи-то
босые немытые ноги. Муркинд поднял глаза и увидел огромного человека в
синей рабочей робе, заляпанной подозрительными бурыми пятнами. На крупной и
круглой, как шар, голове этого странного человека сияло множество алмазных
диадем, а из широко раскрытого рта торчал острый меч.
- Вы кто? - взволнованно спросил Муркинд. - Вы Бог?
- Не-е-ет, шпагоглота-а-атель! - прогремело в утробе человека густым
ехидным басом, казалось - семплированным.
- Так Вы... тот самый Высший Разум? - усомнился незадачливый эмпирик.
- Одолжи ботинки, тогда скажу.
- Послушайте, милейший! Это как-то не по-божески, - возмутился
Муркинд. - Зачем Вам мои ботинки, если Вы Бог? Возьмите и сами себе
сотворите, какие хотите, хоть "Саламандру", хоть "Гучи"... А у меня разве
ботинки? Позор один: фабрика "Скороход" на микропорке, я их уже десять лет
ношу, левая стелька совсем в пятке стерлась...
- Стыдись! - оборвал его странный человек (человек ли?). - Ты жалеешь
отдать за истину пару жалких ботинок!
Муркинд на самом деле покраснел от стыда: "Какой я, к чертовой бабушке
философ, если пекусь о материальном?!" Он расшнуровал ботинки, стянул их и
поджал пальцы, чтобы скрыть дырку на носке. Нагнувшись, он развернул свои
облезлые "скороходы" на 180 градусов и аккуратно придвинул их к непомерно
большим, будто распухшим, ногам странного существа.
- Извиняюсь, у Вас какой размер? - деликатно спросил Муркинд. - У меня
сорок второй... Вы мою обувку носить сможете? Извиняюсь еще раз...
- Для меня нет невозможного, - суровым назидательным тоном ответило
существо. Оно легко вставило ноги в ботинки - и... о, чудо! Шнурки сами
завязались на игривый двойной бантик. Муркинд вопросительно глянул на
существо в ожидании истины.
- Нет, не выдержал ты испытания, скурвился, - укоризненно покачало
головой существо. - Жаба тебя душила!
Муркинд едва не расплакался от обиды: ни ботинок, ни истины!
- Может... еще один шанс? - взмолился он.
- Ладно, - согласилось существо. - Давай часы!
Часы "Ситизен", с будильником и датой, были самой ценной вещью
Муркинда и по стоимости, и по значению: их ему подарила мама по случаю
окончания средней школы. Без лишних раздумий Муркинд торопливо расстегнул