"Ромен Роллан. Кола Брюньон" - читать интересную книгу автора

и быстро, ловко, метко, как стрела, падает на землю и зарывает клювом
солнечное зерно в наши мерзлые борозды, которые так и млеют от удо-
вольствия...
Сказка моя кончена. Теперь тараторит Глоди. При выходе из города я
посадил ее себе на плечи, чтобы взобраться на холм. Небо пасмурно, снег
под ногами хрустит. Кусты и чахлые деревца с худыми косточками набиты
белым. Дым над хижинами подымается столбом, синий и неторопливый. Нигде
ни звука, слышно только мою лягушечку. Мы достигаем вершины. У моих ног
- мой город, который ленивая Ионна и бездельник Беврон окаймляют своими
лентами. Даже весь заваленный снегом, весь застывший, иззябший и прод-
рогший, он согревает мне душу всякий раз, как я его вижу.
Город красивых отсветов и плавных холмов... Вокруг тебя, переплета-
ясь, словно соломины гнезда, вьются нежные линии возделанных склонов.
Продолговатые волны лесистых гор мягко зыблются, в пять или шесть рядов;
вдали они синие: можно подумать - море. Но это не та вероломная стихия,
которая швыряла ифакийца Улисса и его суда. Ни бурь. Ни козней. Все спо-
койно. Лишь кое-где словно вздох вздымает грудь холма. С волны на волну
уходят прямые дороги не спеша, оставляя за собой точно корабельный след.
На гребне зыбей, вдалеке, возносятся мачты везлэйской Магдалины. А сов-
сем поблизости, на выгибе излучистой Ионны, бассвильские скалы высовыва-
ют из чащи свои кабаньи клыки. В ложбине, в кольце холмов, город, неб-
режный и нарядный, склоняет над водами свои сады, свои лачуги, свои лох-
мотья, свои драгоценности, грязь и гармонию своего простершегося тела, и
свою голову, увенчанную кружевной башней...
Так я любуюсь раковиной, при которой я улитка.
Колокола моей церкви звучат в долине; их чистый голос разливается,
как хрустальный ток, в тонком морозном воздухе. И пока я расцветаю, впи-
вая их музыку, вдруг солнечная полоса рассекает серую оболочку, скрывав-
шую небо. И в этот самый миг моя Глоди хлопает в ладоши и кричит:
- Дедушка, я его слышу! Жаворонок, жаворонок!..
Тогда я, смеясь от счастья при ее звонком голосочке, целую ее и гово-
рю:
- Слышу его и я. Птичка весенняя моя...


ГЛАВА ВТОРАЯ
ОСАДА, ИЛИ ПАСТУХ, ВОЛК И ЯГНЕНОК

Знаем ваших ягнят:
Пусти их втроем - волка съедят.
Середина февраля

Мой погреб скоро будет пуст. Солдаты, которых господин де Невер, наш
герцог, прислал для нашей защиты, как раз принялись за мой последний бо-
чонок. Не будем терять времени, идем пить вместе с ними! Разоряться я
согласен; но разоряться весело. Не первый раз! И если божественному ми-
лосердию угодно, то и не в последний...
Славный народ! Они огорчаются еще больше моего, когда я им сообщаю,
что влага убывает. Некоторые мои соседи относятся к этому трагически. А
я перестал, меня не удивишь: я достаточно бывал в театре на своем веку,