"Сергей Рокотов, Григорий Стернин. Вышел киллер из тумана (fb2) " - читать интересную книгу автора

говорю точно такую же фразу о козле отпущения премьер-министру... - Он
криво улыбнулся. - То-то... Даже представить себе дико. Эх, Олег, Олег...
Кончилось время иллюзий, когда мы полагали себя этакими пупами земли,
оторванными от всего насущного индивидами, навсегда кончилось. Сейчас мы
все идем в одной упряжке, я имею в виду тех, кто не хочет получать тысячу
или полторы тысячи рублей в месяц и клянчить у государства пособия на свою
нищету. Тех, кто не живет в подвалах и не питается объедками из помойки.
Они-то как раз имеют полное право жить, как им заблагорассудится, и плевать
на все на свете с высоты своей нищеты и полной свободы. Я имею в виду тех,
кто хочет жить настоящей полноценной интересной жизнью... Не думал я, что
ты так глуп, ох, не думал... Кто в наше время не рискует? Кто? Эх, Олег,
знал бы ты, какими деньгами ворочают сейчас люди... Да в правительстве
сидят только те, кто ворочает большими деньгами. Тебе вот Джиоев предложил
миллион, это уже очень большая сумма... Я бы, скрывать не стану, получил
еще больше. А там... - он поднял указательный палец вверх, - соответственно
занимаемому положению и заслугам. А Джиоев получил бы свой кредит, и пусть
делал бы с этими деньгами, что ему угодно. С нами бы он рассчитался в срок,
ему не резон обманывать нас, обернул бы деньги и рассчитался. А будет он
там строить свой завод или нет, нам-то с тобой какая разница? Вот на таких
многочисленных джиоевых и создавали себе миллиардные состояния те, кто
оказался на свое счастье приближен к власти в начале девяностых. И кого
теперь интересует происхождение их состояния? Только досужих болтунов и
неудачников. Никто не осужден, никто ни за что не ответил. Фабрики, заводы,
нефтяные месторождения приватизировались за гроши, за пакет ваучеров, также
купленных за гроши. А требовалось-то только одно - подпись ответственного
лица и некая оборотная сумма. И все, человек мигом обогащался на сто
поколений вперед. А ответственное лицо обогащалось еще больше, потому что
наша страна огромна, безразмерна, потому что всем что-то нужно... Ты даже
представить себе не можешь, какими баснословными состояниями обладают
теперь те, кто был у власти в начале девяностых, когда все это
начиналось... Неужели ты веришь в их пустую болтовню о благе народа, о
демократических преобразованиях? У всех рыло в пуху, абсолютно у всех, без
исключения. Разве они такие документы подписывали?! Они приватизировали
целые города, вооружали целые армии, становились полновластными хозяевами
новообразованных суверенных государств! Ты что, полагаешь, что мне самому
все это нравится? Думаешь, я не знаю, каким банком руковожу? Не знаю, что в
нем творится и на кого он работает? Я, что ли, затеял все эти так
называемые демократические преобразования? Ты же меня прекрасно помнишь, ты
знаешь, кем я был, как говорится, до того... Я был классным преподавателем,
доцентом, потом профессором. Я любил науку, любил свою работу. И занимался
бы этим и впредь, если бы не началось все это. Нас, Олег, втянули в эту
мясорубку, нас бросили на произвол судьбы, в воду, в огонь, в дерьмо, не
имеет значения, каким словом это назвать, ты сам прекрасно понимаешь, о чем
я говорю. И мы вынуждены, пойми ты, вынуждены принимать эти навязанные нам
правила игры. Ты ведь еще молод, тебе нет и сорока. А я? Мне ведь идет
шестой десяток. Что я, плохо жил при Советской власти? Да, честно говоря, в
тысячу раз лучше, чем теперь, любил свою работу, прекрасно себя чувствовал,
спокойно спал. Утром ехал на работу счастливым человеком и таким же
счастливым возвращался вечером домой. А что теперь? Теперь я утром еду сюда
как на бой, а по вечерам, точнее, глубокой ночью полумертвый от усталости