"Розмари Роджерс. Ложь во имя любви " - читать интересную книгу автора

вот, должна сказать, что все происходящее несравненно причудливее, чем
кто-либо способен предположить! Ведь я нахожусь в доме его сиятельства уже
много лет. Я была здесь, когда он привез ее сюда невестой, потом встречала
их после возвращения из Америки. Уже тогда, еще совсем девчонкой, я
почувствовала что-то неладное...
Женщина, неподвижно лежавшая на огромной роскошной кровати, слышала
доносившийся от камина шепот. Несмотря на шум собственного дыхания - каждый
новый вздох давался ей труднее, чем предыдущий, - она различала слова:
- ...привез ее сюда из Ирландии. Тогда он был всего-навсего лордом Лео,
и никто не мог предположить, что он станет такой знатной особой...
Больная находилась на полпути между обмороком и действительностью;
стоило ей уловить словечко "Ирландия", как ее сознание с неожиданной
легкостью совершило прыжок назад во времени, и она снова окунулась в годы
своей молодости, что было несравненно приятнее, чем лежать и покорно ждать
конца. В голове закружился вихрь образов: одни были ослепительно яркими,
другие - пожелтевшими и обтрепанными, как старые письма.
...Ирландия, девичество, когда ее еще никто не величал "леди Маргарет"
или "ваше сиятельство"! Она была просто Пегги. "Красотка Пегги" - так звали
ее молодые люди, вгоняя в краску. Сколько бы ирландцы ни сетовали на тяготы
жизни, ее жизнь протекала тогда вполне беззаботно.
Ничто не могло опечалить ее, молоденькую и хорошенькую, когда ее
захватывало предвкушение счастья, а жизнь казалась бесконечной. Даже вечное
недовольство и придирки ее брата Конэла не задевали ее, потому что у нее
всегда оставалась возможность убежать тайком в деревню, чтобы исповедаться
преподобному Макманусу или навестить старых отцовских арендаторов. Несчастья
посыпались после того, как ее отец, граф Морей, скоропостижно скончался, так
и не узнав, на свое счастье, о поступке своего сына Конэла, который горел
желанием прибрать к рукам отцовские земли. Она не понимала, как брат смог
отказаться от своей веры и принять протестантство.
"Теперь я вынужден сам заботиться о себе, неужели ты не понимаешь? Как,
кстати, и о тебе, сестрица, хотя ты как будто этого не ценишь. Католики не
могут получать в наследство землю. Неужто ты предпочла бы, чтобы все, что
принадлежало нам на протяжении целых поколений, отошло английской короне?
Будь же благоразумна!"
Она старалась не задумываться о том, что Конэл зачастил в дублинский
замок, откуда англичане правили Ирландией, и проводит там время с
английскими офицерами - их извечными недругами и угнетателями. Как она
ненавидела англичан - холодных, жестоких, высокомерных, действовавших так,
словно они хозяева плодороднейших земель ее зеленой Ирландии! Мать Конэла
была англичанкой, чем, видимо, и объяснялась его благосклонность к этой
ненавистной расе; ее же мать была француженкой - маленькой очаровательной
брюнеткой, неизменно благоухавшей резедой или вербеной.
Пегги думала о матери, когда Конэл случайно увидел, как она переходит
босиком через ручей, высоко задрав юбки.
Почему, ну почему матушка так рано покинула этот мир? Осиротевшей
девушке было одиноко и очень хотелось поговорить по душам с женщиной, однако
единственным ее ночным собеседником был холодный ветер, завывавший, как
фамильное привидение, среди выщербленных стен. Если бы только...
Резкий, рассерженный голос Конэла прервал ее невеселые мысли:
- Кажется, мне всю жизнь придется извиняться за младшую сестру! Как