"Розмари Роджерс. Распутница " - читать интересную книгу автора

и только от тебя. Это и есть волшебство и чародейство.
Болото было одновременно живым и мертвым - оно давало жизнь и приносило
смерть. Его неподвижные воды страстно тосковали по илу и грязи, а слабые
течения, которым изредка удавалось освободиться от удушающей хватки водных
растений и зеленого мха, стремились вырваться на свободу.
- Всегда помни, чему тебя учили, мое дитя, и никогда не употребляй во
зло то, чему ты научилась. Ищи единственной выгоды - понимания.
- Но что я должна понять? Пожалуйста, скажи мне - что?
- Триста!* Триста!
______________
* Печальная, грустная (исп.). - Здесь и далее примеч. пер.

- Что? Что именно я должна понять?

"Каждое человеческое существо задается одним вечным вопросом, над ним
размышляю и я, особенно после того, как вижу сны о болоте. Каждый раз они
слегка отличаются друг от друга. Вроде бы все то же самое и болото одно и то
же, но... Но каждый раз мне говорят что-то другое, что-то новое, чтобы было,
видимо, над чем поломать голову. А иногда ответ приходит сразу..."
"Нынче я совсем не чувствую себя уверенно, хотя внутренний голос
говорит мне, что я буду жить. Сегодня, ровно в полдень, моя лучшая подруга
Мари-Клэр выходит замуж за моего брата Фернандо, который мне вовсе не брат и
которого я всегда..."
К счастью, следующее слово в моем дневнике размыто то ли слезой, то ли
каплей воды. Это может быть слово "любила", а может и "ненавидела". Я думаю,
что испытывала тогда оба эти чувства одновременно, не говоря уже о крайнем
разочаровании в жизни, которое непременно обрушивается на тебя в шестнадцать
лет, если твое сердце разбито. Однако можно ли точно сказать, кто разбил чье
сердце? И имеет ли это значение? Недавно Фернандо наконец вернул мне мой
многострадальный дневник - он был открыт как раз на той последней странице,
что я написала. "Любовь или ненависть - никакой разницы, а? Иногда я
чувствую, что это одно и то же!" Прав ли он? Если прав, я должна его
ненавидеть. Произнося эти слова, он улыбнулся... Улыбкой, которая меня тогда
испугала и, всплывая в памяти, продолжает пугать и теперь. Я могла прочесть
в ней гнев, жестокость и... нечто большее. О Боже, нечто еще более страшное,
о чем я предпочитаю не думать до тех пор, пока не смогу этому противостоять.
Я нахожусь в заключении. Меня, беспомощную узницу, удерживают четыре
глухие стены, через которые не проникают никакие звуки, и окованная металлом
тяжелая деревянная дверь, в которой время от времени проворачивается ключ,
чтобы лишний раз напомнить мне о том, что я заперта. Меня удерживают также
собственные страхи, которые даже сейчас не дают мне покоя. Мне тяжело
дышать, я задыхаюсь. Мне хочется в истерике колотить кулаками по стенам.
Иногда кажется, что они сдвигаются и сдавливают меня, сдавливают... Нет! Я
должна сохранять спокойствие. Должна заставить себя хладнокровно мыслить.
Для того чтобы выжить, следует отделить свой разум от тела. А я выживу - я
обязана выжить! Хотя бы для того, чтобы поведать то, что должна была
рассказать еще раньше.
"Думай, думай о прошлом! Даже о Фернандо, о том, каким он был.
Помнишь?" Вздохнув, я прислоняюсь спиной к стене и закрываю глаза, заставляя
свое сознание устремиться в прошлое, а не в будущее. Прошлое... Что именно в