"Розмари Роджерс. В плену желания (fb2) " - читать интересную книгу автора (Роджерс Розмари)

Глава 26

Наконец пришел этот вечер; собираясь спуститься вниз и приготовиться к приему гостей, леди Онория посмотрела на охваченную необъяснимым волнением Лауру.

Вдова осталась довольна своей подопечной. Лаура выглядела просто восхитительно! В ушах у девушки были простые рубиновые серьги; рубиновое ожерелье подчеркивало изящество ее шеи. Подол лазурного атласного платья был расшит розами из малинового бисера; такой же рисунок украшал и приталенный лиф. На бретельках платья горели розы из малинового, зеленого и золотистого бисера. В руке Лаура держала черный кружевной веер, расшитый шелковыми нитями.

«Да, — подумала леди Онория, попросив Лауру в очередной раз повернуться перед ней, — сегодня эта девушка произведет фурор и заставит сердца мужчин забиться чаще!»

— А теперь ты, Эна! — приказала вдова. Хелена дважды повернулась, она привыкла к подобным «инспекциям» со стороны свекрови.

Хелена выбрала для этого вечера бледно-зеленое шелковое платье с золотистыми розами на плечах и расшитым золотистыми нитями низом. В ее ушах сверкали бриллиантовые серьги. На шее и запястьях девушки также переливались бриллианты. Хелена надеялась, что Франко оценит то, как она выглядит в этот вечер. Она оделась и украсила себя драгоценностями исключительно для него!

Закончив осмотр, облаченная в роскошное платье из пурпурного бархата и атласа, леди Онория дала команду спускаться.

— Я знаю, что это показалось тебе пыткой, — шепнула Хелена на ухо Лауре, когда они шагали вниз по лестнице вслед за вдовой. — Но скоро ты начнешь получать удовольствие от этого вечера.

— Я в этом уверена. Особенно если Ройз не приедет, — ответила Лаура. — Мне так жаль, что он приглашен! Ненавижу его!

Услышав эти слова, леди Онория остановилась и посмотрела на Лауру:

— Ха! Будь осторожна, моя дорогая! Любовь и ненависть — коварные чувства, их разделяет один шаг!

«Нет!» — подумала Лаура, однако ничего не произнесла вслух. Нет, им это не грозит. Она чувствовала себя неловко, когда находилась возле Ройза и слышала, как он, слишком сильно прижимая ее к себе, бормочет что-то о сатирах и вышедших из воды нимфах… Леди Онория избавила Лауру от этих мыслей, расставив девушек в том порядке, в каком им предстояло встречать гостей.

Большой зал Седжвик-Хауса был украшен гирляндами и высокими вазами с розами, восхитительный аромат которых заполнял пространство под начищенными золотыми и хрустальными канделябрами.

Массивные резные двери, ведущие в танцевальный зал, были широко распахнуты; именно здесь, у верхнего конца мраморной лестницы, леди Онория в течение получаса принимала гостей. Хелена и Лаура стояли справа и слева от вдовы. О прибытии опоздавших объявил мистер Маннеринг, выглядевший сегодня особенно помпезно.

— Запомни, моя дорогая, — прикрывшись веером, предупредила леди Онория Лауру, когда они, наконец, решили присоединиться к гостям, — ты должна уделять всем одинаковое внимание. Прежде чем позволить себе потанцевать больше одного раза со своим любимым поклонником, ты должна дать хотя бы один шанс каждому джентльмену, который пожелает тебя пригласить. Ты можешь пропустить один или два танца, чтобы побеседовать с кем-то. Я снова представлю тебя тем, кому ты захочешь подарить свое время. В первую очередь — старой гвардии! Ты должна произвести на нее впечатление своими манерами и вежливостью. Пожалуйста, оставь при себе свои шокирующие современные взгляды относительно прав женщин!

Лауре захотелось скорчить гримасу, но она знала, что за ней наблюдают. Почему она позволила леди Онории подвергнуть ее такому испытанию? Но сейчас, когда ей приходилось следовать за вдовой, величественно обходившей зал, сожалеть об этом было уже поздно.

Зазвучала музыка, зал заполнился огнями, красками, смехом. Женщины в блестящих нарядах придерживали шлейфы. Их драгоценности сверкали под канделябрами, отражая падавший свет. Красоту и яркость женских нарядов оттеняли строгие черно-белые костюмы мужчин.

Здесь собрались представители высшего света, которые могли танцевать по ночам и проводить дни в любых развлечениях по собственному выбору. «Что я делаю в этом совершенно нереальном мире?» — подумал Франко. В мире Хелены, который она, похоже, боялась покинуть.

«Забудь об этом!» — сказал себе Франко. Он находился здесь, и Хелена оставила для него столько танцев, сколько смогла. Сейчас он должен отыскать свою пользующуюся успехом сестру и пригласить ее хотя бы на один танец, если только ему удастся вытащить ее из толпы поклонников. Решительным шагом приближаясь к своей яркой, как бабочка, сестре, Франко спросил себя: «Где, черт возьми, Трент?»

Этот же вопрос чуть ранее шепотом задала Лауре Хелена:

— Интересно, что задержало Ройза? Я знаю, что он приглашен.

— Мне нет дела до того, появится он или нет! — заявила Лаура. — На самом деле я вздохну с облегчением, если он избавит меня от своего раздражающего общества!

И все же, злясь на себя, она заметила, что ищет в толпе высокого человека с темными вьющимися волосами и мрачным лицом, резкие черты которого подчеркивались доходившими почти до нижней челюсти черными бакенбардами и зловещими усами. Господи, что это с ней? Голова Лауры кружилась от шампанского. Леди Онория строго предупредила ее о том, что она должна пить только пунш, если не хочет опозориться.

Оживленная больше обычного, Лаура сосредоточила свое внимание на трех застывших возле нее мужчинах; обмахиваясь веером, она заявила, что нуждается в отдыхе, и села. Девушка только что отвергла предложение мистера Каррутерса принести для нее бокал пунша, не позволила Реджи Форрестеру помахать над ней веером и отказалась подышать свежим воздухом на террасе с Мишелем Реми. Слава Богу, к ней подошел брат!

— Я собираюсь воспользоваться своей родственной привилегией, джентльмены, и повести сестру танцевать, нравится ей это или нет! Ну, Лаура?

— Кажется, у меня нет выбора. Извините меня. И потанцуйте с другими дамами, иначе леди Онория завтра отчитает меня за то, что я узурпировала внимание самых блестящих мужчин!

— Ты это ловко проделала, дорогая сестра! — с усмешкой в голосе произнес Франко, когда они оказались на многолюдной площадке для танцев. — Как тебе это удается? Ты удерживаешь столько поклонников, ничем себя не связывая. Вы, женщины, не перестаете изумлять меня!

— Это ты весьма ловко освободил меня, дорогой братец! — Лаура скорчила недовольную гримасу. — Господи! Что за вечер! Что приходится терпеть, чтобы заслужить одобрение общества!

— Тебе оно так необходимо? Ты говоришь прямо как Эна.

— Я не желаю слышать ничего плохого об Эне! Ты не понимаешь, в каком положении она находится и как ее воспитывали.

— Очень хорошо, — с поразительным спокойствием произнес Франко. — Не будем это обсуждать, ладно? В отличие от нас Эну не приучили быть независимой в суждениях — я уже смирился с этим!

Лаура подумала, что она не хочет больше ссориться с Франко — ради Эны и собственного покоя. Поэтому она сменила тему, заговорив о чем-то банальном.

И вдруг раздался зычный, заглушающий музыку голос Маннеринга:

— Его светлость герцог Ройз и леди Вестбридж.

— Значит, Трент все-таки решил появиться! — воскликнул Франко. Кружась в танце, он подвел сопротивляющуюся и задыхающуюся Лауру к нижним ступеням мраморной лестницы. В этот момент музыка смолкла.

Будь проклят ее брат!

— Ты не собираешься поприветствовать гостей, Лаура? — сказал Франко тоном, который Лаура ненавидела, поскольку чувствовала скрытую в нем иронию.

— Мисс Морган! Извините меня за опоздание! — произнес Ройз, насмешливо склонив голову.

Он не потрудился объяснить, чем вызвано его опоздание. Заметив это, Лаура взяла себя в руки и невозмутимо ответила:

— Как хорошо, что вы все-таки приехали! Мы просто счастливы. Леди Вестбридж, ваша… светлость, позвольте мне провести вас к леди Онории.

— Постой, Лаура! Я мечтал потанцевать с Сабиной — мне никогда не удавалось сделать это в присутствии Трента! Почему бы нам не шокировать публику и не обменяться партнерами на один танец? — Глаза Франко сверкали, он, похоже, начал получать удовольствие от вечера, проходившего в окружении строгой, чопорной толпы, тщательно соблюдающей «протокол». — К тому же я уверен, что Трент охотно потанцует с моей своенравной сестрой!

Сабина была в платье из синего атласа, отделанном голубыми сапфирами, — она выбрала эти камни под цвет своих глаз. Франко ловко взял Сабину за талию, и девушке пришлось подчиниться. Ройз не возразил, и Лаура не посмела устроить сцену.

— Так ты своенравна? — тихо спросил Трент, крепко сжав ее руку. — Но ты не можешь стоять здесь и пялиться на меня на глазах у всех, моя милая Лорелея!

Не дав ей времени возразить, он повел ее к танцующим, которые смотрели на них и обменивались последними сплетнями и… домыслами — Лаура чувствовала это! Вероятно, сейчас лучше помолчать. Позже ей, несомненно, придется многое объяснить леди Онории. Но он, кажется, был намерен вытянуть из нее какие-то слова.

— Хм… Ты не спрашиваешь, почему я опоздал? Не винишь меня? Даже не изображаешь радость по поводу того, что я, наконец, появился?

Лаура издала тихий, но выразительный звук сквозь стиснутые зубы. Она не позволит ему спровоцировать себя. Не позволит! Но почему он с такой настойчивостью пытался сделать это? Почему? Каковы были его мотивы?

— Должен признать, на сей раз тебе удается владеть собой, Лорелея. Ты молчишь — из твоих уст вырвалось только рычание тигрицы, которое я услышал несколько секунд назад. Знаешь, я восхищаюсь твоей выдержкой, однако чувствую, что в ней есть некоторый вызов, природу которого я не понимаю. Ты заставляешь меня гадать, почему тебе удается пробуждать во мне злость.

Трент сам не знал, почему ему так нравилось дразнить ее. Ему не хотелось признаваться себе в том, что она умела пробуждать в нем гнев. Их связывало незавершенное дело, которое так или иначе следовало разрешить. Сейчас он уже понимал это. В отличие от Лауры.

Комната, наполненная ароматом роз, украшенная изображениями роз и гирляндами из роз, вдруг закружилась; у Лауры перехватило дыхание. О, леди Онория была права — злоупотреблять шампанским не следовало. Лауре захотелось присесть где-нибудь в одиночестве. Она не могла, не желала терять сознание в руках Трента!

Ее лицо вдруг стало бледным. Она чуть было не споткнулась, и Тренту пришлось поддержать девушку. «Черт возьми!» — мысленно произнес он и обратился к Лауре тоном, весьма отличным от того, которым говорил ранее:

— Лаура? Лаура, ради Бога! Что с тобой?

— Ничего, ничего! — удалось произнести девушке после того, как она сделала глубокий вдох. — Просто… просто этот вечер оказался для меня слишком тяжелым. К тому же, помимо всего прочего, вы… Это уже стало невыносимым. Я признаю это — вы довольны? Перестаньте меня мучить — не знаю, почему вы это делаете, чего добиваетесь. Я хочу только одного — чтобы вы оставили меня в покое!

Ей с трудом удалось сдержать слезы горечи и злости, вызванные тем, что она призналась ему в собственной слабости. Трент отругал себя за то, что стал дразнить Лауру в неудачный момент и в неподходящем месте.

— Скоро я отведу тебя к твоим друзьям, Лаура, — резко произнес он. — Обещаю, что не стану навязывать тебе мое общество до конца вечера. — Потом он добавил с металлом в голосе: — Ради Бога, не моргай так — тебе уже следует знать, что твои слезы на меня не действуют. Нам надо внести ясность в некоторые вопросы, готова ты признать это или нет. Мне придется на некоторое время оставить тебя твоим многочисленным пылким поклонникам, поскольку я вынужден на несколько дней покинуть город. — Его тон снова стал насмешливым. — Постарайся не слишком скучать по мне, Лорелея. Мы увидимся, когда я вернусь. В Ройз-Хаусе состоится прием, который устраивает моя мачеха, леди Маргарет, вдовствующая герцогиня Ройз. Леди Онория уже приняла приглашение.

Лишь когда он подвел Лауру к леди Онории и отошел, девушка почувствовала, что к ней вернулся рассудок.

— Ну-ну! — воскликнула вдова. — Кажется, это выглядело не совсем прилично, он повел тебя танцевать сразу же после своего появления. Но думаю, большого вреда от этого не будет. Ему определенно удалось вызвать ревность у всех твоих кавалеров — знаешь, это даже полезно! К тому же я не заметила, чтобы ты сильно возражала, а? — И прежде чем Лаура успела бурно запротестовать, вдова добавила: — Думаю, теперь ты можешь вернуться ко всем остальным. Граф д'Арлинген уже разыскивает тебя. И я заметила, что лорд Энтони посматривает в нашу сторону. Решай, моя дорогая! Вокруг тебя увивается столько мужчин, все в твоих руках, наслаждайся вечером!

Позже Лаура решила, что она действительно получает большое удовольствие от этого вечера, поскольку его светлость герцог Ройз сосредоточил все свое внимание на леди Вестбридж. Мистер Каррутерс пригласил Лауру объехать парк в его новом фаэтоне. Лорд Энтони попросил девушку помочь ему выбрать новых чистокровных лошадей для его конюшни. Реджи Форрестер шепнул ей на ухо, что они должны поговорить наедине, а Мишель сказал, что он приготовил для нее сюрприз. Когда этот бесконечный вечер все-таки завершился, Лаура почти ничего не соображала от усталости и не помнила, что и кому она обещала сделать в ближайшие дни.

— Ну, моя дорогая, — сказала леди Онория на следующий день, — на твою долю выпал грандиозный успех! Два танца с принцем Уэльским! И конечно, этот Ройз. Видела бы ты, какое лицо было у леди Сабины, когда он танцевал с тобой! Ее глаза сверкали, точно хрусталь. Ха! Неудивительно, что она постаралась как можно быстрее увести его. Это создание… Боюсь, я так и не смогу полюбить ее и доверять ей, хоть она и принята всеми! — Заглянув в записи, которые показала ей мисс Эдж, леди Онория продолжила бодрым голосом: — Теперь, когда все это позади, мы должны составить план на оставшуюся часть сезона. Здесь есть несколько приглашений…

— Но, мадам! — не удержалась Лаура. — Извините, что я перебиваю вас, но мне сказали что-то насчет приглашения в Ройз-Хаус. Если это, правда, мне не хочется…

— Глупости! — Леди Онория метнула в сторону Лауры строгий взгляд и произнесла твердым голосом: — Послушай, моя дорогая: леди Маргарет — моя старая и близкая подруга, этот прием станет ее возвращением в свет! У нее хватило смелости пуститься во все тяжкие ради Джеймса Синклера — прежнего герцога Ройза и отца твоего Ройза. Это произошло еще до смерти его супруги, когда он не мог жениться на Маргарет. — Переведя взгляд с Лауры на Хелену, она добавила с непреклонностью в голосе: — Я уже приняла это приглашение. Хочу, чтобы вы поняли — я сделала это ради Маргарет. Что же касается тебя, мисс, — она в упор посмотрела на Лауру, — я не желаю слышать никакие отговорки, какие бы чувства ты ни питала к Ройзу. Съездим туда и вернемся домой. Мы ничего не потеряем, а выиграть можем многое. Сделаем это хотя бы ради моей подруги!

Лишь когда девушки остались наедине в украшенной изображениями цветов гостиной Эны, Лаура дала волю своим чувствам:

— О проклятие! Мне понятно то, что она сказала насчет леди Маргарет, но, Эна, я не хочу, чтобы меня постоянно сталкивали с Ройзом! Почему никто не желает с этим считаться?

— Извини, Лаура, — сказала Хелена, — возможно, все дело в том, что, когда ты говоришь, что терпеть не можешь Ройза, это звучит не очень-то убедительно.

Лаура растерянно посмотрела на подругу; придя в себя, она попыталась придать своему голосу бесстрастность:

— Помилуй, Эна! Надеюсь, так думаешь только ты одна. — Ее лицо помрачнело, она сдвинула брови, однако когда Лаура заговорила снова, ее голос изменился, стал менее уверенным. — Думаешь, это заметно всем? Господи, Эна, я просто не представляю, как на него реагировать! Я действительно ненавижу его, ненавижу! В его присутствии мне становится не по себе. Черт возьми, я к этому не привыкла! — Лауре удалось изобразить некое подобие смеха, после чего она продолжила серьезным тоном: — Я, правда, не знаю, в чем тут дело. Он мне совсем не нравится, и я хочу, чтобы он перестал уделять мне особое внимание. Но он это делает, и я не знаю почему. Мне кажется — я это ошущаю, — что на самом деле он преследует меня. Но почему? Почему?

Лаура удивлялась тому, что все эти признания сорвались с ее губ, что она обрушила их именно на Хелену, никогда не понимавшую таившиеся в ее душе чувства и страхи.

— О, Лаура, я никогда не понимала… — начала было Хелена, но Лаура тотчас же оборвала ее резким смехом и небрежным пожатием плеч.

— О Господи! Тебе известно, что я — литератор. Наверное, я даю волю своему воображению, позволяю ему завладеть мною! Пожалуйста, забудь то, что я сказала, Эна. Что же касается Ройза, то, поскольку в ближайшие недели мне придется видеть его чаще, чем хотелось бы, я научусь смотреть ему в глаза и ставить его на место. Поэтому убери это выражение со своего лица и постарайся придумать предлог, который позволит нам сегодня днем улизнуть из дома. Думаю, нам обеим не помешает прокатиться верхом в парке и освободить наши головы от всего лишнего. Кто знает, с кем мы там столкнемся. Кажется, ты что-то говорила о встрече с Франко?