"Розмари Роджерс. Оковы страсти " - читать интересную книгу автора

могла говорить, ее лицо было больше похоже на белую маску с отверстиями для
глаз. Глядя на нее, Николас почувствовал угрызения совести из-за того, что
зашел слишком далеко в своих обвинениях. Черт побери, почему она так на него
смотрит! Как будто он кого-то убил!
- Прошу вас, отпустите меня, сеньор де ла Герра. Ее голос звучал так же
тихо, как и минуту назад. Николас нахмурился, злясь на себя за какое-то
ощущение вины и на нее за то, что она вызвала в нем это ощущение. Черт ее
побери, она выскальзывает из рук, как ртуть! Намеренно грубо он сказал:
- Отпустить тебя? Зачем? Чтобы ты, почувствовав свободу, снова
вцепилась мне в глаза? Твои острые ногти - слишком опасное оружие, и его
нужно обезвредить.
- Если бы я была уверена, что смогу выцарапать вам глаза, я обязательно
попыталась бы сделать это, - с силой выпалила Алекса, резко вскинув голову.
А затем, переведя дыхание, она продолжала голосом, в котором звучали горечь
и отчаяние: - Но... Но поскольку вам удалось так ясно доказать мне, что я
совершенно недостойна вашего... вашего...
А затем, к ее собственному ужасу, словно для того, чтобы еще больше
унизить ее, Алекса почувствовала, что подобно тому, как несколько минут
назад ее обуяла слепая ярость, полностью подавив ее волю и способность
думать, так теперь ее захватила волна рыданий, которые с такой силой
вырывались наружу, что она была не в состоянии остановить их.
Она рыдала так же громко и безудержно, как обиженный ребенок, она
открывала рот, пытаясь выкрикнуть бессвязные обвинения и подавить рыдания,
сотрясавшие ее тело. Слезы текли сплошным потоком из ее глаз и даже из носа.
Николас изумленно смотрел на нее, никогда раньше ему не приходилось видеть
ничего подобного.
Это не были те с трудом выжатые женские слезы, рассчитанные на то,
чтобы смягчить сердце мужчины или вытянуть из него деньги. Он чувствовал,
как тело ее содрогается от рыданий, она была похожа на маленькую лодку,
попавшую в шторм и содрогающуюся от ударов гигантских волн. Даже тогда,
когда он отпустил ее и отошел на несколько шагов назад, она поступила не
так, как сделала бы любая другая женщина на ее месте, она даже не попыталась
вытереть глаза и высморкать нос. Нет, только не это, Господи! Она продолжала
стоять, почти бессознательно сцепив руки и раскачиваясь взад и вперед, как
профессиональная плакальщица, а громкие рыдания превратились в злобный вой,
который с каждой минутой становился все громче.
Черт ее побери! Что ее так внезапно расстроило? Почему она не делает ни
малейшей попытки взять себя в руки? Она ведет себя, как капризный обиженный
ребенок, который криком и слезами пытается добиться своего. Так вот что это
такое! Ему однажды довелось видеть, как капризный мальчишка, сын подруги его
матери, устроил почти такую же истерику: лежа на полу, он колотил ногами и
кидался на всех, кто пытался приблизиться к нему, при этом он истошно
визжал. Несомненно, то же самое вытворяет сейчас и она, она расшвыривает
ногами песок, а ее вой и рыдания становятся все громче и все истеричнее. Он
не будет терпеть это!
Сжав зубы, Николас грубо схватил ее за плечи и, резко встряхнув, почти
прорычал:
- Прекрати этот чертов кошачий концерт сию же минуту, слышишь? Твои
вспышки раздражения не доведут тебя до добра. Возьми себя в руки и
немедленно успокойся, иначе я буду вынужден поступить с тобой, как с обычной