"Мэрилайл Роджерс. Воспевая утреннюю звезду (Англосаксонские хроники) " - читать интересную книгу автора

красивое мужское тело.
Продолжая героически сражаться с охватившим ее наваждением, она встала
и налила в таз холодной воды из кувшина, совсем недавно наполненного в ручье
за домом. Потом она снова опустилась на колени перед пациентом, этим
неожиданным источником бурных чувств, нарушивших покой, столь драгоценный
для человека в ее положении. Она не один год старалась совладать со своим
характером. Теперь возникла новая угроза ее душевному равновесию, и она не
знала, как с нею справиться. Девушка глубоко вздохнула, стараясь дышать
ровно и унять дрожь в пальцах, но и не надеялась успокоить неровное
сердцебиение - на него она вообще не стала тратить времени.
Отжав небольшой лоскут, девушка после минутного колебания откинула с
лица прядь светлых волос и принялась осторожно обтирать его лоб, худые щеки
и внушительный подбородок. Вода была настолько холодная, что у нее онемели
пальцы, а раненый неожиданно очнулся.
Из под густых ресниц Адам взглянул на ту, что так ласково прикасалась к
нему.
Не-е-ет!
Ему показалось, что он все еще в монастыре, и попытался сесть. Это ему
почти удалось, но приступ головокружения вновь опрокинул его на плащ,
служивший подушкой, и он закрыл глаза, желая прогнать образ-видение дерзкой
женщины, вызвавшей его глубочайшее презрение.
Вновь открыв глаза, Адам увидел искреннюю озабоченность на прелестном
лице колдуньи. Вулф стоял за ее спиной.
- Адам, неразумно пытаться выздороветь так быстро! - Вулф с усмешкой
смотрел на своего сердитого друга, которого раздражала непривычная
физическая слабость. Он понимал, как несладко сейчас приходится тому, чья
спокойная сила в бою вызывала уважение и восхищение друзей и врагов. - И
твоя репутация могучего бойца нисколько не пострадает, если ты не станешь
сражаться сейчас, когда поблизости нет никаких врагов.
Нет врагов? Адам хотел было рассмеяться, но вспомнил о колдунье и
сдержался. Его янтарные глаза не открываясь смотрели на огорченно сдвинутые
брови женщины. Не знай он ее, сейчас он мог бы подумать, что это просто
воплощение милой невинности.
С крепко сжатого изящными пальцами лоскута капала вода, а девушка, на
которую он смотрел проницательным взором, сильно прикусила нижнюю губу,
потемневшую, как вишня. Казалось, что сердитый взгляд раненого в чем-то ее
обвиняет. Но в чем? Она знала, что никогда прежде его не встречала. Что же
он ставит ей в вину?
Вулф решительно заговорил, прерывая этот непонятный обмен взглядами.
- Адам, это Ллис, она мне вроде приемной дочери. Вместе с
братом-близнецом Ивейном они долго жили у Глиндора в горах Талачарна и лишь
изредка навещали нас, но даже в тех случаях, когда они радовали нас своим
присутствием, Глиндор и Ивейн не задерживались у нас надолго. Они привозили
Ллис, чтобы она поучилась у Брины искусству врачевания, и сразу возвращались
к делам, которые ждали их в Уэльсе.
Вулф говорил все это с легкой насмешкой, однако в голосе его
чувствовалась привязанность к Ллис.
Адам сосредоточил внимание на хозяине. Глаза его потемнели. Значит,
брат женщины и колдун уже уехали? Не они ли были причиной случившегося с
ним?