"Станислав Васильевич Родионов. Задание" - читать интересную книгу автора

- Пора, - решил Бледный, вставая.
- Домой? - удивился Леденцов, все чего-то ждавший.
- Нет.
- А куда?
- Узнаешь.
И он вспомнил: проверка. Его будут проверять. Интересно: на какие
качества? На смелость, на хладнокровие, на выдержку?.. Или на
сообразительность, на товарищество, на рискованность?.. Скорее всего на
силу. Излупят скопом или заставят драться с Бледным. Короче, в шахматы
играть не предложат.
Они шли дворами, скверами, какими-то пролетами и закоулками, избегая
людных мест. Впереди Бледный с Шиндоргой, за ними Ирка с Артистом, а сзади в
одиночку плелся Леденцов. Он вертел головой, как уносимая из дому кошка,
стараясь запомнить дорогу и знать свое местонахождение.
Но шли недолго, может быть, квартал. И оказались в невысоких, с
человека, густых кустах детской площадки, втиснувшейся меж домами и
выходившей в узенький проулок.
- Тут, - сказал Бледный.
Стали они тесно, примкнув друг к другу плечами. Леденцов тоже прижался
к кому-то, уже захваченный ночной тишиной и общим делом. Все смотрели в
безлюдный переулок. Леденцов узнал его: Второй проезд, соединяющий два
проспекта. Между прочим, райотдел был недалеко. И ему до нетерпения
захотелось туда, в прокуренные деловитые кабинеты, к своим веселым ребятам,
к непереставаемо звонящим телефонам, к шуткам, к разговорным ночным
чаепитиям, к тревогам и беготне, к поискам и розыскам...
По переулку брела неразъемная парочка, ничего не видящая и не слышащая.
- Нет, - шепнула Ирка.
Они чего-то выжидали. Леденцов догадался, что его заставят избить
какого-нибудь парня. И сразу забеспокоилось сознание, отыскивая выход: он
хотел заработать доверие этих ребят, но не любой ценой.
Прошел пожилой мужчина, пробежали две запоздавшие девчонки, прошмыгнула
кошка... Они ждали. Это была засада. Леденцов сиживал в них - в снегу и в
болотах, в сараях и на крышах, часами и месяцами. Но в тех засадах не было
противного озноба, который теперь мурашками бегал меж лопатками; не было
озноба ни в снегах, ни на крышах, а сейчас вот, в теплую августовскую
ночь... Выходит, что неправота дела кривит восприятие? Температуру меняет?
- Не дрожишь? - тихо спросил Бледный.
- Я не в холодильнике, - буркнул Леденцов.
В переулок свернула женщина. Ее фигура была далеко, у первого дома, и
еще освещалась проспектными фонарями.
- Она, - прошептала Ирка.
- Она, - подтвердил Шиндорга.
- Иди, Желток, - приказал Бледный.
- Куда? - опешил Леденцов.
- У этой стюардессы золотые часы с браслетом. Сними.
- Да вы что, ребята?
- Иди! - повторил Бледный.
- Волочить срок мне неохота, - отрезал Леденцов.
В слабом свете, который всегда есть в ночном городе и как бы
рассеивается с неба, он видел лица ребят: позеленевшие плоские щеки