"Станислав Васильевич Родионов. Задание" - читать интересную книгу автора

- Людмила Николаевна, я вас немножко обманул...
- Этих историй не было?
- Были, но не с разными сотрудниками, а с одним.
- С кем? - спросила она, уже догадавшись.
- Да с вашим сыном. Им надо гордиться.
И, поправ все законы конспирации, он рассказал про новое,
педагогическое задание. Людмила Николаевна слушала уже с интересом. К ней на
глазах возвращалась красота, осанка ученой дамы и голубоватый отсвет белой
кожи.
Но после второй чашки кофе она печально сказала:
- У меня к вам нижайшая просьба: не посылайте Борю на опасные
задания...

9

Проснулся Леденцов в невыразимом состоянии...
В голове постукивала какая-то деревянная колотушка. Саднило битое лицо.
Все еще подташнивало. Хотелось пить так, что язык, казалось, высох. И еще
было плохо не от болей и тошнот, а вообще, ни от чего - худо, и все. Жизнь,
с ее людьми и делами, стала немила. Одно утешение: мать не видит его
вставшего, воспрявшего.
Но сильнее, чем занемогший организм, Леденцова удивило чувство вины.
Откуда оно? Вроде бы все сделал правильно и никого не обидел... Почему же на
душе скребут кошки, словно подстроил какую-то пакость? Неужели алкоголики
страдают так ежедневно?
И он вздохнул, припоминая вчерашнее лицо матери.
Весь день Леденцов возвращал себя к жизни - то и дело вставал под душ,
выжимал гантели, пил нескончаемый кофе и дышал по системе йогов. И все-таки
подташнивало, стоило увидеть любую бутылку, даже из-под кефира. Облегчение
пришло неожиданно после двух тарелок горячих щей, сковороды домашних котлет
и трех чашек хорошо заваренного чая. Тогда он принялся за лицо...
Зеркало огорошило. Частая вода смыла толику краски, и в волосах
проступила грязноватая медь. Допустим, выгорел. На лбу, с захватом
переносицы, бурел ровненький круг; не подумаешь, что ударили, а точно стакан
с кипятком постоял. Можно сказать, что авитаминоз. Малахитовая скула,
увеличенная опухолью, прямо-таки цвела. Как тут людям объяснишь? Кулак с
полки упал? Но Леденцов вспомнил, что объяснять некому: в райотдел он пока
не ходок, в Шатре все знают. Желто-медные волосы, бурое пятно, зеленая
скула... Не человек, а цветной телевизор.
Ближе к вечеру он побрился, принял последний душ, выпил заключительную
чашку крепчайшего чая, припудрил цветовые оттенки лица и накрыл волосы
развесистой кепкой. Для Шатра еще было рановато, но Леденцов намеревался
идти пешком, чтобы окончательно проветриться.
Ранний августовский вечер надежду оправдал. Сквозь лучи еще незашедшего
солнца, сквозь нагретый воздух и тепло неостывших стен сочился неуловимый,
вроде бы посторонний холодок. Видимо, уже из сентября-октября. Теперь чуткий
лоб улавливал его, как прикладывался к сырой земле. Освежающая ходьба так
понравилась Леденцову, что, отшагав час, он нехотя свернул к задворкам.
Видимо, в Шатре еще никого нет...
Но в Шатре был полный сбор. Леденцов бросил побеззаботнее: