"Станислав Васильевич Родионов. Задание" - читать интересную книгу автора

семь литра, плодово-ягодное, розовое.
- Пей! - приказал Шиндорга.
- Один?
- Один, из горла, до дна, не отрываясь.
Леденцов глянул на ребят. Они ждали.
Пить? Бутылку вина залпом, почти натощак, при подростках? Ему,
оперуполномоченному уголовного розыска, непьющему, спортсмену? Не пить. Но
тогда они вытурят его из Шатра и все полетит насмарку. Пить; в конце концов,
он ничего не повредит, кроме своего здоровья.
Леденцов заправски сорвал полиэтиленовую пробку, сел на скамейку,
расставил ноги, оглядел выжидательные лица и запрокинул голову. Теплая
жидкость, чуть пахнущая какими-то ягодами и гнильцой, ненужно потекла в
желудок. Тот не принимал ее, хотел сократиться и бросить вино вверх,
обратно, но Леденцов зажал этот позыв и пил, пил, клацая зубами о стекло и
стараясь не задохнуться. Наконец вино иссякло. Он потряс емкость, добирая
запоздалую струйку, глубоко вздохнул и бросил посуду под лавку. Ему
показалось, что ребята тоже вздохнули.
- Не слабак, - решил Артист.
- Дозу взять умеет, - согласился Бледный.
- А нам для расслабона? - капризно проныла Ирка.
Извлеклась еще одна бутылка и пошла по кругу, Леденцова уже минуя. За
ней вторая. Каждый делал несколько глотков, передавал бутылку и до ее
возвращения торопливо пыхтел сигаретой.
Леденцов посмотрел на купол. Он почему-то начал растягиваться и
опадать, будто его неудачно надували. Обрадованные солнечные звездочки
принялись играть друг с другом в какую-то мерцающую, мерцательную чехарду. А
звездочка в самой маковке, крупная, уже целая звезда величиной с карманное
зеркальце, нахально уставилась в больную переносицу. Он подмигнул ей, в
ответ она прошлась по его лицу солнечным зайчиком.
- Старики... Так и живете? - спросил Леденцов, стараясь отринуть свое
безмятежное состояние.
- А как живем? - лениво удивился Шиндорга.
- Скучно. Пьете вот...
- Работать нам можно? Можно. А выпить нельзя?
- Вы еще неокрепшие.
- Покрепче тебя, - отрезал Бледный.
- Почему это скучно? - не согласился Артист, берясь за гитару.
Он бросил на пол сигарету, тронул струны и запел грустным и неслабым
баритоном, неожиданным для его узкой груди:

Я пройду по Неве,
По гранитной земле.
Света нет, только дождь,
Ну а солнца не ждешь.
Вместо солнца блестит
Красный мокрый гранит,
И игла помогает ему,
Солнце им ни к чему.
Я иду по мосту,
Сфинкс стоит на посту.