"Ирина Родионова. Разящая стрела Амура " - читать интересную книгу автора

- Не могу взять в толк, почему речь о них идет во множественном числе,
- огрызнулась Ариадна Парисовна и смела к себе на тарелку единственную
малюсенькую птичку.
- Ох, простите, госпожа Гурдан, - Максимилиан поднял фужер, в него
моментально налили вина. - Я хочу выпить за нашу прекрасную Франсуазу!
И де Полиньяк одним движением опрокинул кубок себе в глотку.
Мамаша Пуатье опять жестоко подавилась.
- Что значит "за нашу"?! - воскликнула она, закашлявшись. - Моя дочь,
к счастью, не ваша, и никогда ею не станет!
Госпожа Эйфор-Коровина, совершенно не понимая, что происходит,
попыталась прочесть мысли прекрасного нахала, но только еще больше
запуталась. В голове у молодого человека были только какие-то обрывки:
"Замок.., негодяй Неккер.., больше никак... черт возьми маркизу!".
- Не кипятитесь, графиня! - раздраженно бросил мамаше Пуатье визитер.
- Кстати, госпожа Гурдан, вы знаете, почему графиня на меня сердится?
Пуатье-старшая тут же присмирела, опустила глаза и закрыла рот
салфеткой.
- Я думаю, что госпоже Гурдан это будет совсем не интересно, - мамаша
неестественно хихикнула и дернула шеей, будто ей давил очень тугой ошейник.
- Тогда и вы уж молчите, - ответил ей Максимилиан и послал странный,
двусмысленный взгляд.
Старая графиня Пуатье съежилась в комочек и плотно сжала губы, явно
вознамерившись не проронить больше ни звука. Ариадна Парисовна попыталась
прочесть хотя бы ее мысли, но наткнулась на полнейшую околесицу: "Господи,
сделай так, чтобы он не помешал Франсуазе! Господи, помоги мне...
Онорэ, Руже, платья, туфли, экипаж... Господи, сделай так, чтобы все
обошлось!".
Госпожа Эйфор-Коровина повернула голову и увидела, что Вера Николаевна
так и сидит с открытым ртом, из левого угла которого медленно вываливаются
остатки пищи, жевавшейся на момент прихода де Полиньяка. Мысли мадам
Саниной текли медленно, как крахмальная патока. Содержание этих мыслей
поставило потомственную ведьму в окончательный тупик: "Какой
отвратительный, мерзкий, наглый тип... Нет порнографии.., нет...".
Ариадна Парисовна нахмурилась, подперла щеку кулаком и подумала:
"Господа, если кто-то жалеет о том, что не обучен чтению мыслей - не
расстраивайтесь", а вслух спросила:
- Можно узнать, что привело вас, граф, в этот дом?
- О, сущая мелочь! - воскликнул де Полиньяк.
Он встал, отбросил назад обглоданный остов последнего рябчика, окунул
руки в подставленный лакеем тазик и вытер их своим надушенным платком.
Затем поднялся со стула и медленно приблизился к Вере Николаевне. Та
взглянула на него и окаменела, как от взгляда медузы Горгоны. Наклонившись
к ее волосам, Максимилиан, по всем правилам галантного ухаживания, втянул
носом запах за ухом дамы, издал страстный вздох, затем прильнул губами к
основанию шеи мадам Савиной и слегка укусил. Потом повернул голову Веры
Николаевны к себе, посмотрел ей в глаза магнетическим взором и начал
медленно приближать свое лицо, будто намеревался поцеловать в губы. Мадам
Савина была готова взорваться, но ее тело отказалось ее слушаться! Ни один
напряженный, как тросы Бруклинского моста, мускул, не шевельнулся! В самый
последний момент, когда Вера Николаевна почувствовала, что ее сознание