"Майя Родейл. Сладкое поражение " - читать интересную книгу авторадолжность экономки в доме своего единственного родственника - скупого и
распутного престарелого дяди. Она заявила, что если уж ей суждено кому-то посвятить свою оставшуюся жизнь, то пусть это будет Господь. По выражению ее лица подруги поняли, что Анджела в отвратительном настроении. После краткого приветствия они продолжили свою работу - Пенелопа лущила горох, а Хелена чистила картофель. Анджела слегка покривила душой в разговоре с лордом Инвалидом. Кухарка Генриетта действительно должна была готовить обед на пятьдесят человек, но не в течение получаса. Анджела с грохотом поставила поднос на большой, грубо тесанный стол, стоявший в центре кухни, и вид миски с кашей окончательно испортил ей настроение. "Я не буду этого делать", - твердила она про себя, выгребая содержимое в бак для свиней. - Что ты делаешь? - спросила Пенелопа. Готовка не входила в число ежедневных обязанностей Анджелы. - Мое благодеяние на сегодня, - сухо ответила Анджела, собирая продукты и ставя на огонь воду. - Лорду Инвалиду не понравилась каша? - спросила Хелена с притворным простодушием. что тот начинает приходить в себя. Решив, что раненому, если он действительно придет в себя, после перевязки наверняка захочется перекусить, она, по совету Хелены, отнесла ему вчерашнюю кашу. Это Хелене пришла в голову мысль прозвать лорда Хантли лордом Инвалидом. Прозвище прижилось. Так они и называли его между собой, пока он три дня лежал без сознания. - Так он очнулся? - живо поинтересовалась Пенелопа. - Наверняка. Иначе, зачем бы она стала так поздно готовить завтрак? - откликнулась Хелена, прежде чем погруженная в свои мысли Анджела успела что-то ответить. - Я не буду этого делать, - бормотала она себе под нос, с грохотом ставя чугунную сковороду на плиту. Она еще не раз, словно заклинание, повторила эту фразу, в раздражении хлопая дверцами буфета и швыряя на стол продукты, чтобы приготовить лорду Инвалиду "что-нибудь другое". - Я услышала шум и поняла, что вы здесь, - сказала леди Кэтрин, входя в кухню с обычным выражением абсолютной невозмутимости на лице. Она присела к столу, расправила свои темные юбки и слегка пригладила затянутые в безупречный узел седые волосы. |
|
|