"Эмили Родда. Дело о хитром писателе ("АО Великолепная Шестерка" #7)" - читать интересную книгу автора

"Одиноким и покинутым..." - от этой мысли образ женщины в красном
клетчатом платье снова возник у меня перед глазами. "Уйди, отстань от
меня!" - попыталась я мысленно прогнать его.
Я увидела Перри, она сидела на скамейке под деревом с раскрытым
альбомом для вырезок, тюбиком клея и коробкой газетных вырезок. Я подошла к
ней. Оторвавшись от своего занятия, она взглянула на меня и улыбнулась.
- Лиз, дорогая! Ну, здравствуй! Очень рада тебя видеть!
Я вздохнула с облегчением. Перри отлично помнит все, что было давно, в
ее прошлом, но иногда начинает путаться в настоящем. Бывали случаи, что мне
даже приходилось напоминать ей, кто я. Но, к счастью, сегодня без этого
обошлось. Правда, я также надеялась, что она забудет о своем альбоме с
вырезками, но тут мои надежды не оправдались. Этот альбом был ее последней
причудой, она просто помешалась на нем. Я уже восхищалась им миллион раз. А
недавно ей пришло в голову начать вклеивать туда все заметки из "Пера" о
нашей "Великолепной шестерке", и теперь она каждый раз упрашивает меня
читать их для нее вслух. Иногда она даже приглашает других послушать.
"У Лиз такие необыкновенно умные друзья, - обычно говорит она в таких
случаях. - Все так талантливы".
При одной мысли об этом меня передернуло. Я люблю Перри. По-настоящему
люблю. Когда она в настроении, от нее можно услышать удивительные истории о
Рейвен-Хилле в старые времена. Но иногда с ней бывает трудновато общаться.
Особенно, если я сама в этот момент чем-то обижена или расстроена.
Перри тут же принялась искать в своей сумочке список вещей, которые я
должна купить для нее в магазинах.
- Перри, вы случайно не знали раньше Джека Снагга, хозяина мясной
лавки? - неожиданно для самой себя спросила я.
- Конечно, дорогая, - пробормотала она, все еще роясь в сумочке. - Но я
бы на твоем месте к нему не пошла. Очень неприятный человек - несдержанный,
грубый. И я убеждена, что он кладет слишком много хлеба в свои сосиски.
Мясная лавка "Пинкинс и сыновья" гораздо лучше.
"О, Господи! - подумала я. - Она опять в прошлом. И в ее представлении
магазинчик "Пинкинс и сыновья" все еще существует".
- А уж его несчастной жене совсем от него житья не стало, - оживленно
продолжала Перри. - Ах, она бедняжка, эта Мона Снагг. Трудится с утра до
ночи, как рабыня в этом кошмарном доме. Не дом, а старая развалина - мрачный
и к тому же очень неудобный. Снаггу он достался по дешевке, - сообщила она,
понизив голос, - из-за этой ужасной трагедии. Там умерли люди, ты ведь
знаешь, - перешла она на шепот, - и, разумеется, им приходится сдавать
комнату квартиранту, чтобы сводить концы с концами. Кстати, он на редкость
приятный пожилой джентльмен. Очень аккуратный. С прекрасными манерами. Мона
его всегда так хвалит.
Перри на мгновение прервала свои поиски, и ее поблекшие голубые глаза
отрешенно уставились в пространство.
- С этим было связано что-то такое... - пробормотала она и озабоченно
сдвинула брови. - Не могу никак вспомнить...
- Ничего, Перри, это не так важно, - поспешила я успокоить ее.
Она погладила меня по руке и снова принялась копаться в своей сумочке.
Я еще раз огляделась вокруг. Все здесь, в саду "Крейгенда", такое
знакомое, привычное, обыкновенное. И люди заняты знакомыми, привычными,
обыкновенными делами. И неожиданно отвратительные ощущения, преследовавшие