"Ким Стэнли Робинсон. История ХХ века, с иллюстрациями " - читать интересную книгу авторачайки, на порывах ветра замирая в воздухе, и приземляясь на нижележащие
скалы. Солнце стояло совсем низко к воде, скользя к северу, суденышко больше не было видно на плаву: и тогда он наконец вспомнил про бетонную дорожку и прилив. x x x Он побежал вниз по острову и сердце его подпрыгнуло, когда он увидел, что бетонную дорожку заливают белые воды, надвигаясь справа. Остаться здесь, силой вломиться в музей или съежиться в уголке церкви... но нет, бетон снова стал виден. Если побежать... Он запрыгал вниз по ступенькам и помчался по грубому бетону. Десятки параллельных гребней песчаника еще виднелись слева, но правая сторона уже полностью погрузилась, и, пока он бежал, прерывистая волна перекатилась через дорожку и промочила его до колен, наполнив туфли морской водой и напугав его гораздо больше разумного. Он побежал пуще, ругаясь на ходу. На скалы и еще выше пять ступеней. У машины он остановился, совершенно задохнувшись. Он сел на пассажирское сидение, снял туфли, носки и брюки. Надел сухие брюки, носки и беговые кроссовки. И снова выбрался из машины. Ветер теперь превратился в настоящую бурю, терзая машину, мыс и весь океан вокруг. Слишком резкий, чтобы готовить обед на походном очаге; машина - плохое укрытие от ветра, он несется под машиной как раз на уровне Он достал пенорезиновый коврик и ногами вбил его с подветренной части машины. Коврик и корпус машины давали ему достаточно укрытия, чтобы маленькое газовое пламя очага Блюэта оставалось живым. Он сел на асфальт за печкой, глядя на пламя и на море. Ветер разошелся ужасно, залив Бирси был весь в барашках, скорее белых, чем синих. Машина раскачивалась на своих амортизаторах. Солнце в конце концов боком соскользнуло в море, но, очевидно, предстоят долгие синие сумерки. Когда вода закипела, он добавил сухого супа Кнорр и помешал, не несколько минут снова поставил его на огонь, и поел, ложкой зачерпывая гороховый суп прямо из дымящейся кастрюльки. Суп, кусочек сыра, кусочек салями, красное вино из оловянной крышечки, снова суп. Было до абсурда приятно есть в таких условиях: как яростно хлестал ветер! Поев, он открыл дверцу машины и убрал свое оборудование, потом вытащил ветровку и непромокаемые брюки и надел. Он прошелся по автостоянке, потом вверх и вниз по низкому скалистому краю мыса Буккой, глядя, как Северную Атлантику рвет на части полная сила шторма. Люди делали это тысячи лет. Казалось, что глубоки синие сумерки длятся вечно. В конце концов он подошел к машине и достал свои записные книжки. Потом вернулся на самый край мыса, чувствуя, как ветер просто бьет по уху. Он уселся, свесив ноги вниз, океан был с трех сторон от него, ветер мощно дул слева направо. Горизонт был линией, где чистейшая синева встречалась с чистейшей чернотой. Он постукивал каблуками по скале. Он видел достаточно, чтобы сказать, на какой странице записных книжек есть записи; он выдирал их из спиральных держалок, скатывал в шарики и выбрасывал. Они летели направо и |
|
|