"Дженнифер Роберсон. Создатель меча (Легенды о Тигре и Дел #3)" - читать интересную книгу автора

Я знал мужчин, которые клялись никогда не спать с женщинами: кто-то
желая сохранить предписываемую религией чистоту, кто-то предпочитая
мужчин. И уж конечно я знал таких, которые не спали с женщинами просто
потому что были кастрированы, чтобы верно служить танзиру или кому-то еще,
купившему их.
Но я не знал ни одного мужчины, который - пьяный или трезвый - хотя
бы раз не проклинал женщину за грехи, реальные или выдуманные. Женщину или
даже женщин.
У меня все было по-другому.
Проклинал я не Дел. Я проклинал себя за то, что оказался таким
дураком.
Это я доказал раз и навсегда кто из нас лучше.
Сладкая победа с примесью горечи. Свобода, купленная кровью.
Жеребец насторожился, шумно фыркнул и остановился.
Я уловил движение в деревьях - что-то спускалось со скалы. Больше
ничего не было видно - только движение. Что-то стекало с каменных костей
оракула. А потом я разглядел нервно бьющий хвост, внимательные глаза,
оскаленную пасть. И услышал урчание, которое издает только кошка на охоте.
Слишком поздно жеребец попытался спастись бегством. Кошка была уже на
нем.
Упали мы оба. Кошка прыгнула, неуклюже опустилась на холку гнедого и
от мощного толчка он не удержался на ногах. Я почувствовал как жеребец
выгибается и дергается, а потом валится. Времени хватило только на то,
чтобы вытащить из левого стремени ногу - на этот бок падал жеребец.
Оказавшись под ним, я рисковал переломом.
Я откатился, подавив болезненный вскрик за секунду до того, как
гнедой оказался на земле. Я резко выдохнул, тело дернулось от боли, а я
уже жадно втягивал в себя воздух. Я забыл о своей ране. Я думал только о
жеребце.
Ругая кошку, я с трудом поднялся на ноги. Это был большой, сильный
самец. По белой шкуре рассыпались пепельные пятна.
Я поднял камень и швырнул в кошку.
Камень попал в ребра и отскочил. Кошка только зарычала.
Другой камень, другой удар. Я закричал, надеясь хоть этим отвлечь
хищника.
Зубы вонзились в лошадиную холку. Жеребец рыл землю задними копытами,
визжа от боли и ужаса.
Мои пальцы сжали рукоять.
- Ну, аиды, баска... Не белка, кошка...
И меч в моих руках ожил.



2

Голод. Он был голоден.
И ему очень хотелось пить.
Я и раньше чувствовал это в мече. Мне передавались его желания: голод
и жажда одинаковой силы. Почти неразделимые, неотделимые друг от друга.
Я чувствовал их в круге. Когда вонзил меч в Дел.