"Гарольд Роббинс. Одинокая леди" - читать интересную книгу автора

себя тогда Трумэн... Боже, да мы должны быть счастливы, что не отдали им
всю страну! - твердо сказал Джон.
- Твой отец совершенно прав, милая, - сказала Вероника. - И чем
меньше ты будешь иметь дел с ним, тем лучше.
Внезапно Джери-Ли почувствовала, что она на грани слез.
- Я не имею с ним никаких дел, мама! Он всего-навсего сидел рядом со
мной в автобусе!
- Значит, все в порядке, Джери-Ли, - голос матери стал мягким и
успокаивающим. - Просто проследи, чтобы люди не видели тебя слишком часто
разговаривающей с ним.
В столовую ворвался Бобби, выдвинул с грохотом стул, плюхнулся на
него и стал накладывать себе на тарелку бекон и яичницу.
- Что с тобой произошло, Бобби? Ты забыл правила приличия! Где твое
"доброе утро"? Ты даже не сказал "доброе утро"!
- Доброе утро, - пробормотал Бобби с полным ртом и хмуро поглядел на
сестру. - Это все она виновата. Если бы она не торчала так долго в ванной,
я бы не опаздывал.
- Не стоит так волноваться и переживать, - сказал примирительно
Джон. - Я подброшу тебя к школе. Бобби с торжеством взглянул на сестру.
- Блеск, па! Спасибо!
На мгновение Джери-Ли почувствовала ненависть к брату и к тому
чувству мужской солидарности, которое связывало его и их отца. Впрочем,
может быть, так оно и должно быть. В конце концов, она ведь девочка. Но
все же обидно, что жизнь устроена так несправедливо. То, что она девочка,
вовсе не причина, чтобы заставлять ее каждый раз чувствовать себя лишней в
мужском мире, выталкивать ее из него.
- Она встала из-за стола.
- Я пошла.
- Хорошо, дорогая моя, - сказала мать, собирая грязные тарелки.
Джери-Ли обошла стол и как послушная девочка поцеловала мать и отца.
Взяла учебники, вышла на улицу и заспешила к автобусной остановке.
В это утро мистера Торнтона в автобусе не было. И на следующее утро
его тоже не было, и на следующее...
Через несколько дней она прочитала в газете, что он уехал в Голливуд
на съемки своего нового фильма и что затем он отправится в Лондон, где
поставлена одна из его пьес.
Только на следующее лето, через день после того, как ей исполнилось
шестнадцать лет, она снова увидела его. Но к этому времени она уже не была
девочкой. Она была женщиной.
Впрочем физически она созрела уже давно. Груди у нее начали
наливаться, когда ей только-только исполнилось одиннадцать лет. К
двенадцати годам у нее начались месячные. К пятнадцати в ее лице еще
оставалась детская пухлявость, но за зиму она совершенно исчезла, и щеки
ее словно обточил талантливым резцом неведомый мастер. Тогда же она
заметила, что под мышками и на лобке волосы у нее загустели. Как и все
другие девочки, она стала брить подмышки и пользоваться дезодорантом, но
одновременно она уловила в себе и некоторые другие изменения.
Началось все весной, когда она как член девчачьей группы поддержки
бейсбольной команды колледжа пришла болеть за них на городской стадион.
Как и все другие девочки, она надела специальную форму болельщиков -