"Дмитрий Ризов. Речка " - читать интересную книгу автора

Мальчик поверил!
Он расставил удочки в луговой траве возле берега, наживил их большими
выползками.
Утром пришел за добычей.
Одного выползка склевала ворона, она заглотила его вместе с крючком,
села на дерево и запутала леску между ветвей. Второй выползок зарылся в
землю и утащил за собою леску. Выходит, сама земля клюнула на эту приманку.
Третий свалился в речку, и там его съел сом, которого мальчик еле-еле
вытянул из реки. Сом был скользкий, пятнистый, с маленькими синими глазками.
На другую ночь мальчик встретился с пастухом у костра и рассказал ему о
своей удаче. Оба, попадав в траву, хохотали так, что едва не обгорели в
костре. Мальчик даже обессилел от смеха и от того, что пастух поверил его
выдумке, так же как он сам накануне поверил пастуху.
Он отдыхал, лежа на спине. И вдруг ему открылась черная глубина ночного
неба. Мальчик притих, замер... Он слушал, как чмокает в берега ночная река,
как возится в камыше рыба, как во тьме на соседнем плесе ударил хвостом
большой сом. Курчавые силуэты деревьев проступали на фоне звездного неба. И
все это связалось воедино в его сознании. Он вдруг начал думать совсем
взрослое - о том, что в этом прекрасном мире людям отведены тоже - подобно
реке и небу - своя особая роль и свое особое место, а счастье и покой
зависят от того, как хорошо и полно выполняют люди свое назначение на своем
месте на земле. Он думал так и чувствовал себя небывало счастливым, и через
ощущение этого счастья он словно бы сливался в одно - с рекой, деревьями,
небом, лугами... Так ручей сливается с рекой, река с морем... Так в груди
человека сходятся в одном букете и запах полыни, и запах кострища, и запах
речной тины. Чудесная смесь!
В полной мере он оценил ту памятную ночь, лишь навсегда уйдя с берегов
этой речки, простившись с лугом, в котором по ночам щука охотится за
лягушками, "плавая" по его росам.

* * *

Оспины, оставленные градом на шляпках грибов, не откроются археологам.
Археологи могут многое раскопать, но только не поэзию текущей жизни. Ее
ловить нужно в тот самый миг, когда она существует. Иным способом к ней не
прикоснуться.

* * *

В квартале, где мы жили, была пекарня. Она и сейчас там, но скоро,
видимо, ее переведут в новое здание. На улице, возле пекарни, - коновязь,
она тут была всю войну и несколько послевоенных лет, пока лошадей не сменили
грузовики. К ней привязывали лошадей, когда привозили в санях или в телегах,
в зависимости от времени года, мешки с мукой. За коновозчиков и за грузчиков
тут были женщины. Нас, уличных мальчишек, интересовали не столько
коновозчицы, сколько их лошади, особенно мерины с белыми хвостами.
Считалось: рыболовная леска из хвоста кобылицы менее прочна, а белую рыба в
воде не видит и клюет вернее. Выстричь прядь волос у мерина, пока
коновозчицы, взвалив мешки с мукой на плечи, пошатываясь, уносят их во двор
пекарни, было великой удачей и доблестью. Увы, свойство "бытия без клякс",