"Дмитрий Ризов. Ловцы " - читать интересную книгу автора

Есть город красивой архитектуры,
Одеты в мрамор пышные дворцы,
Живут в них дети в ласке и культуре
И их такие знатные отцы.
И не страшны им уличные драмы,
Им так легко исполнить свой каприз.
А у меня одна больная мама,
И я уже почти рецидивист.

Он дверь пяткой нараспашку - дома сидит чернявый мужик на стуле. Павел
Володю увидал, побледнел: сын-то гибкий, заносчивый, черноглазый - ну
вылитый он сам в мальчишках.
У Володи губы заплясали. Как закричит:
- Папочка! - и на шею к нему.
Разве расскажешь? Просто так вспомнить, и то в горле ком...
И такая из всего этого потом мразь вышла!
Словом, так. На другой день стали собираться. Отец писал на бумаге,
вырванной из Вовкиных тетрадок, объявления: про сундук, кровать, посуду...
Через три-четыре дня все и продали. Осталось кое-какое бельишко, кое-что из
верхней одежонки. Мать уложила остатки в чемодан, отец его забрал - и на
вокзал. Говорит:
- Из дому ни шагу. Чтоб не искал, с билетами как приеду.
А на вокзале в сердце его заскребло. Настасья... Как она теперь,
лапонька? Павел помучился, помучился, махнул рукой и с первым же поездом
уехал. Выходит: вор, обокрал подчистую родного сына и жену. И самому
барахлишко их ни к чему, чемодан ночью в каком-то глухом месте из тамбура
выкинул, а все равно - вор...
Просидели тетка Дуся с Володей в пустой комнате до ночи. Ночь прождали.
Дремали на голом полу. Нет отца...
Знакомая продавщица из промтоварного магазина сжалилась над Дусей,
снабдила ящиками, с тех пор она на них спит. Хорошо еще - корыто осталось.
Старое, с трещинкой от края, никто не позарился. До сих пор в нем и стирает.

Сон не шел к Володе. Он встал, открыл дверь. Луна сильно склонилась на
запад, лила свет сквозь высокий тополь в соседнем дворе. Он сел на
ступеньки, прислонился плечом к прохладным доскам.
Первым делом он купит матери кровать с мягкой сеткой. Только бы сома
удалось поймать!
Над двором мелькнула летучая мышь.
Володя вздохнул, вспомнив, как они с матерью первое время с одежкой
обходились. Особенно матери доставалось, женщина ведь... Пока сохло ее
платье после стирки, отсиживалась она дома: смены-то нет. Володя во дворе
караулил, чтобы не сперли с веревки постиранного. Лето стояло жаркое, позор
их быстро оканчивался, платье высыхало, он, скомкав, бросал его с порога за
печку, где мать пряталась.
Городишко у них небольшой, вокруг деревни, базары три раза в неделю.
Деревенским налоги платить надо, везут в город все, что могут. Базар и помог
купить для матери смену...
Над торговой площадью пожарная каланча, на ней вкруговую ходит
пожарник, на рельсе колокол висит. А внизу - на возах, на земле, устланной