"Луис Ривера. Есть только те, кто сражается (Роман-притча) " - читать интересную книгу автора

Вдруг с верхушки мачты с шумом сорвались две чайки. Они стремительно
спикировали в волны, туда, где плавали кусочки хлеба и остатки копченой
рыбы.
От неожиданности Север вздрогнул, но тут же рассмеялся. Ему было
смешно, что он так испугался двух обыкновенных птиц.
- Вот он - знак. - Рыбак смотрел на пирующих чаек серьезно и задумчиво.
- Чайки? Знак? Это же простые птицы...
- Чайки не улетают так далеко от берега.
- Может, они плыли с нами все это время? Сидели на мачте, а мы их не
замечали...
- Ты всерьез думаешь, что мы могли не замечать всю дорогу двух больших
птиц на собственной мачте?
- Почему бы и нет?.. Просто не обращали внимания.
- Ты же сам ставил парус. Неужели ты не смотрел вверх?
Север задумался.
- Я не помню, - сказал он. - Вроде смотрел. Но птицы... Не знаю. Я не
обратил внимания.
- Это не обычные чайки. Это знак, - с нажимом сказал старик.
- И о чем же он говорит?
- Мы поговорим об этом позже.
- Почему не сейчас?
Рыбак хмыкнул и принялся ставить парус. Больше они не разговаривали о
знаке. Север с трудом сдерживался, чтобы не пристать к рыбаку с расспросами.
Но он хорошо изучил старика за три недели и знал, что тот не проронит ни
слова, если так решил.
День тянулся невыносимо долго. Северу казалось, что солнце устало от
собственного зноя и решило устроить себе сиесту. А старик, похоже, и не
помышлял о скором возвращении. Они уходили все дальше и дальше в море,
оседлав крупный косяк рыбы. Чайки следовали за ними.

***

Они вернулись домой позже обычного. Солнце уже скрылось, и по морю
пробежала бледная дорожка луны, когда они вытащили лодку на берег. Рыбак
словно испытывал терпение Севера.
Они разобрали снасти, выпотрошили пойманную рыбу, умылись и поужинали.
Все это Север проделал механически. Он думал только об одном. Все остальное
для него исчезло.
Убогая хижина, грубая еда, пропитавший все запах рыбы, тяжелая работа
от рассвета до заката - все это скоро закончится. Сейчас Север не испытывал
ничего, кроме отвращения к этому миру, в котором был вынужден жить.
Забылись рассветы, которыми он любовался, когда старик выводил лодку в
море. Забылось пьянящее чувство свободы, которое охватывало его при виде
безбрежной лазури вокруг. Радость, которую он испытывал, втаскивая огромную
бьющуюся рыбину в лодку, теперь казалась попросту глупостью. Все хорошее
исчезло. Осталось только отвращение. И еще жгучее нетерпение. Ему хотелось
поскорее получить ответ на свой вопрос и навсегда покинуть этот берег, этот
дом и этих людей. Его ждала новая жизнь. В том, что она будет намного лучше
нынешней, он не сомневался.
Наконец рыбак закурил трубку. Сердце Севера забилось тяжело и гулко.