"Майкл Ридпат. Невидимое зло ("Алекс Кальдер" #2)" - читать интересную книгу автора

Ладно, основная часть, конечно, отойдет нам, но если нам удастся провернуть
такую сделку, то мы ее точно заслуживаем.
- Пятьдесят миллионов - это просто неслыханно! - скривился Корнелиус.
Но он знал, также как и банкиры "Блумфилд-Вайс", что если им удастся
провернуть эту сделку, то он с удовольствием заплатит. - А вы можете продать
столько бросовых облигаций?
Бросовыми на рыночном сленге назывались высокодоходные облигации с
высокой степенью риска. А холдинг "Зейл ньюс" всегда был в категории высокой
степени риска даже в свои лучшие времена.
- В данный момент, думаю, да, - ответил Дауэр. - Сколько времени вы
выпускали бросовые облигации? Лет двадцать? Вы сами знаете, сколько раз за
эти годы были черные и белые полосы. Сейчас черная полоса, значит, она
должна уступить место белой. Поскольку мы финансируем собственность в
Великобритании, полагаю, что облигации надо вы пустить в фунтах стерлингов.
Со стороны европейских фондов есть спрос, но предложение явно отстает. Да и
в будущем ничего особенного им ждать не приходится: мы знаем о потенциальной
паре крупных сделок в фунтах стерлингов, но ни одна из них не относится к
СМИ.
- Я еще ни разу не отсрочил выплату процентов! - заявил Корнелиус с
гордостью, в которой звучал вызов.
- Это правда. Но на этот раз все будет не так просто.
Корнелиус посмотрел на Эдвина.
- Мы знаем, - подтвердил он. - Но Лекстон в последние пять лет управлял
газетой из рук вон плохо. Между "Таймс" и "Гералд" много общего. Мы считаем,
что можем выжать одиннадцать миллионов, наведя порядок в том, что связано с
предпечатной подготовкой, рекламой, бумагой за счет сокращения управленцев и
устранения дубляжа в редакторских службах. Мы планируем вложить часть
средств в улучшение редакционной работы и не сомневаемся, что можем
увеличить тираж и расширить круг читателей. У нас полно идей!
- Причем хороших идей! - добавил Корнелиус. - Вы же знаете, что больше
всего на свете я люблю покупать газеты, которыми плохо управляли, я уже не
раз это делал.
- Вам придется убедить банки и инвесторов, - заметил Дауэр и
улыбнулся. - Но я уверен, что вам это удастся.
Корнелиус усмехнулся. Инвесторы, как и банкиры, его обожали. Какими бы
ни были его обещания, часто оформленные черным по белому в соглашениях о
займе и долговых обязательствах, он всегда их выполнял. Всегда. Не вызывало
сомнений, что при цене, которую он собирался заплатить, проект с "Таймс" был
настоящим вызовом. Но речь шла об одной из самых престижных газет в мире: к
таким относились, разумеется, "Нью-Йорк Таймс", "Вашингтон пост",
"Лос-Анджелес Таймс", возможно, "Монд", "Фигаро", и на этом, пожалуй, список
исчерпывался. В свои семьдесят два года Корнелиус Зейл был на пороге
заключения последней, самой крупной сделки своей жизни. Холдинг "Зейл ньюс"
уже контролировал более восьмидесяти газет Америки, Британии и Австралии.
Самыми крупными были "Филадельфия интеллидженсер", которую Корнелиус
приобрел в начале 1980-х, и "Гералд", но концерну не хватало флагмана. Если
бы ему удалось перехватить "Таймс" у Ивлина Гилла, то "Зейл ньюс" вошла бы в
тройку, а то и двойку ведущих мировых игроков на этом сегменте рынка.
Корнелиус взглянул на кислое лицо своего сына и наследника, недовольно
взиравшего на инвестиционных банкиров, и его энтузиазм поостыл. Что будет