"Филип Ридли. Крокодилия " - читать интересную книгу автора

голубок, ты думал, что я - часть твоей истории. Ты думал, что это история о
тех летних днях, когда ты раскрыл сам себя, а я, Билли Кроу, стал твоим
наставником. Но ты ошибся. Это вовсе не твоя история. Она не была твоей и
никогда не будет. Это моя история, история о том, как однажды, глядя в окно,
я увидел мальчика, снимающего рубашку в доме напротив, и как я решил, что
хочу этого мальчика, хочу, чтобы он полностью принадлежал мне, так, что я
смогу, наконец, позабыть своего Дэвида...
Нет, я не должен говорить тебе всего сразу. Талант рассказчика не в
том, чтобы говорить, а в том, чтобы многое оставить недосказанным.
Так почему же я так хочу забыть Дэвида?
Иногда ты встречаешь кого-нибудь и удивляешься: что же ты делал все
годы до этой встречи? Этот человек объясняет тебе кто ты такой, берет тебя,
мнет, как глину, пока ты не примешь новую форму. Иногда этот человек -
отражение твоего собственного я, твоих желаний, порой он, даже если ты этого
и не знаешь и пытаешься отрицать, разрушает тебя, создавая новое. Таким
человеком стал для меня Дэвид.
У него было множество друзей и толпы знакомых. У меня было много
знакомых, но мало друзей. Пока развивались наши отношения, я был втянут в
водоворот его светской жизни. Но для меня это был омут унизительных
ощущений. От меня требовалось, чтобы я чувствовал все меньше и меньше, чтобы
я просто находился рядом, стал его придатком, мои собственные чувства
сводились на нет благодаря гипнотическому эффекту присутствия Дэвида; это
был нескончаемый водоворот, вынуждавший меня задыхаться от тоски, когда я
думал о чем-то, кроме Дэвида.
Это Дэвид купил мне всю одежду, которую ты видел. У меня почти не было
денег. Он же был из довольно богатой семьи. Так что он решил "развить мою
индивидуальность". Он покупал мне тряпки. Он украшал меня, словно живую
марионетку.
- Эта одежда - подлинный ты, - утверждал он.
- Ты так считаешь?
- Да, - отвечал он. - Ты выглядишь намного более живым. Таким
витальным. Как ты себя в ней ощущаешь?
- Неплохо, - отвечал я.
- Но вот твои волосы...
И моя голова была выбрита, а оставшиеся волосы покрашены в синий цвет,
уши проколоты, и теперь, ловя свое отражение в витрине, я думал: кто этот
незнакомец? Но этим незнакомцем был я сам. Я обитал в шкуре, которую не
чувствовал своей, жил жизнью, потерявшей направление и смысл, тусовался с
людьми, которые не знали и не понимали меня, обсуждал книги, которые не
читал, смеялся шуткам, не казавшимся мне смешными. Короче, я перестал
понимать, что значит быть Билли Кроу. Я существовал только для того, чтобы
находиться рядом с Дэвидом. Меня выставили, словно зверя в зоопарке. Когда
он не говорил со мной, мне было нечего сказать. Я ходил туда же, куда и он,
делал то же, что и он, даже думал так, как он. Все его предрассудки и
пристрастия стали моими. Немногих друзей, которые у меня были прежде, я
отверг. Когда мы встречались, я говорил только о Дэвиде. Их это обижало и
раздражало, и, в конце концов, они оставили меня наедине с моей страстью.
Днем я тосковал и грустил, ночью же, когда застывал в объятьях моего
Дэвида Блю, все мои сомнения развеивались и испарялись от жара его страсти,
и я лежал, улыбаясь, и счастливо прислушивался к убаюкивающему ритму его