"Гала Рихтер. Мальчик, который умел летать " - читать интересную книгу автора

- Конечно, не в капусте нашли, - продолжает веселиться паренек, -
Акчурина Тамара Ахметовна, Акчурин Равиль Анварович.
Милиционерша вдруг откладывает ручку и стремительно набирает на
мобильнике чей-то номер.
- Шарипов, это я. Как фамилия пассажиров того такси, в которое на той
неделе возле Икеи "паджеро" врезался?
Кто-то что-то отвечает ей, и лицо, до этого отстраненное, вдруг
становится человеческим.
- Акчурины? Уверен? Да, спасибо, Ринат. Да, увидимся. Я позвоню, если
что.
Она медленно нажимает на мобильнике кнопку и поворачивается к нам.
Тимур вдруг вскакивает и с грохотом кидает на пол стул.
- Тимур, я все понимаю, - начинает капитан, - Мы позвоним твоим
родственникам, чтобы тебя забрали, только телефон мне дай пожалуйста! И...и
успокойся, пожалуйста!
- Ни х... вы не понимаете! Не троньте меня!
Он смахивает с ближайшего стола бумаги, кидает на пол вазу с
пластмассовыми цветами, и уже никакого веселья не видно.
У него красное лицо и такие сумасшедшие глаза, что капитан не лезет к
нему с утешениями, только пытается успокоить.
- Тимур, сядь пожалуйста. Все будет хорошо.
- Ничего хорошо не будет! Их убили! - его трясет.
Из коридора на шум сбегается человека три в форме. Сейчас быстро
успокоят...чисто по-ментовски.
Все становится ясно. Мне его жаль. Я поднимаю костыли и, тяжело
опираясь, встаю со старого, обитого дермантином стула, и становлюсь рядом.
Перекошенное гримасой истерики лицо становится удивленным. Так-то...
Высвобождаю правую руку из костыля, нажимаю ему на плечо и заставляю
сесть на стул. Руки у меня сильные, не то что ноги. Садится.
Теперь он просто плачет.
Менты уходят, прикрыв дверь. Тетка-капитан садится рядом и впервые за
весь вечер смотрит мне в глаза. Без жалости. С благодарностью.

Капитан выходит куда-то, оставив вместо себя девушку в гражданском. Она
не смотрит на нас - сидит, уткнувшись в телефон, набирает смски.
Тимур поднимает заплаканные глаза. Наверное, они серые, только сейчас
не поймешь. Ночь уже, и освещение плохое. Рассматриваю. Рослый, выше
Валерки. Только лицо худое. Как будто болел или что-то такое. Или родители
умерли, например.
- Ты кто? - голос у него надтреснутый после плача.
А по мне что, непонятно. Урод, калека.
Но я молчу.
- Ты вообще говорить умеешь? А понимаешь?
Пожимаю плечами. Почему если человек молчит, его дураком сразу считают?
- Умею. Понимаю.
Он меня долго рассматривает. Я даже знаю, как выгляжу со стороны, видел
в окне трамвая сегодня. Серый разодранный свитер, грязные джинсы, порванные
ботинки. А мне то что? Все равно не хожу. На спине горб. Рядом старые,
слишком высокие мне, костыли.
- Тимур, - называется он и протягивает руку.