"Мэри Лу Рич. Буря в Колорадо (Отважный спаситель) " - читать интересную книгу автора

с этим покончить".
Он встал, глубоко вздохнул и сказал:
- Мы не можем оставаться здесь без еды и одежды. Нам необходимо
выбираться. Я нашел свою лошадь. Поэтому решил, что оставлю тебя здесь, а
сам поеду на ранчо. Я разжег огонь, дров тебе хватит надолго, нужно будет
только подбрасывать их в печь. Все будет хорошо. Я доберусь ночью, а утром
пошлю за тобой кого-нибудь, - он закончил речь на одном дыхании и последние
слова прозвучали тихо и хрипло.
Девчонка вскочила со стула и подлетела к нему. Ник застыл удивленный.
Ее обнаженные руки отчаянно вцепились в его плечи. Край одеяла сполз на пол,
еще больше обнажая спину. Ник судорожно сглотнул.
- Пожалуйста, не оставляй меня одну в этом ужасном месте. Ты должен
взять меня с собой, - зарыдала она.
Оглушенный, парень замер и уставился на девчонку. Ее изогнутые брови
походили на крылья ласточки, темные ресницы слиплись от слез. Глаза стали
темно-изумрудными, как ручей, в котором отражается молодая весенняя зелень.
Она умоляюще смотрела на него. Ему казалось, что она заворожила его. Он
тонул в глубине ее зеленых глаз. Ник вдохнул глубоко, как бывает, когда вода
смыкается над головой утопающего в последний раз.
По лицу Саманты текли слезы, она ладонью вытирала их, размазывая грязь.
Он наклонился, дрожащим пальцем нежно и бережно стер грязное пятно с ее
щеки.
"Черт, я и не думал, что она примется плакать".
Кожа на ее лице оказалась шелковистой, гладкой. Маленький прямой нос
громко сопел и хлюпал. Губы вспухли от слез, были полными и алыми, словно
спелое яблоко. Ему вдруг захотелось попробовать их на вкус.
- Я не могу взять с собой тебя, - ворчливо проговорил Ник и не узнал
своего голоса. Он срывался, словно у подростка. - У меня нет седла, и не
можешь же ты ехать в таком виде.
Он пытался успокоить ее, убедить, чтобы она осталась, подумал, как ему
придется держать ее перед собой в охапке - практически без ничего, нагую. Он
сразу почувствовал в коленях дрожь. А она рыдала, прижавшись к его груди.
Он поднял руку, чтобы погладить ее по голове, успокоить, словно
ребенка... Но она уже далеко не ребенок. Это взрослая женщина, совершенно
оформившаяся и красивая. Он отдернул руку, неловким движением вытащив из
прически черепаховую шпильку. Перед ним мелькнуло видение, как на кровати он
выдернул нечаянно шпильку из ее волос. Шпилька заскользила вниз по ее тугой
розовой груди. Его пронзило, словно ударом молнии. Ему и так уже было
невмоготу от прикосновения ее горячего живота. Черт возьми, не хватало еще,
чтобы она командовала им. Нечего ей попусту лить слезы. Он не может взять ее
и - точка.
Ник стиснул зубы, стараясь сохранить контроль над своим разгоряченным
телом. Он отдернул руку от ее головы и зацепил гребень. Гребень упал на пол.
Ее волосы рассыпались, заструились по лицу, тяжелая шелковистая прядь
заскользила по его руке, словно лаская, неясно поглаживая ее. Волосы,
сверкающим каскадом, упали на ее плечи, спину.
О, Господи, не хватает еще Нику торговаться с ней. Она обхватила его за
шею, пальцы были горячие, вздрагивали. Нику показалось, что от их
прикосновения все его тело пронизывает горячий призывный огонь.
Ник дрожал, как осиновый лист. Розовый сосок, показавшийся из прорехи