"Леонид Резник. Дом в центре (Часть вторая)" - читать интересную книгу автора

вспоминать легкий пьяный кайф. - Ты знаешь, есть такое... ненависть к
евреям. Особая ненависть к евреям, сильнее, чем ненависть к другим людям.
Разговоры, что все плохое в мире от евреев, что евреи самые жадные, что
они убивают нееврейских детей и берут их кровь...
Моше насторожился. Каждый ус завился вопросительным знаком. Кажется,
подобной чепухи он еще никогда не слышал.
- Ну, персы пугают евреями своих детей, - наконец выдал он, - и турки. Но
это же наши вечные враги. В германских княжествах и в Польше евреев не
очень любят, но там их слишком много, и эти ашкеназы, ты извини меня, и
правда, не самые приятные люди.
Я начал смеяться. Смех перешл в ржание. Надо же! Мир с евреями, но без
антисемитизма. А это заявление Моше о европейских евреях! Ну, уморил. Меня
он что, к выходцам из Испании относит?
- А про детей... Это же про христиан рассказывали. Но я не верю,
нормальные люди в такие глупости не верят.
- Хватит, - перебил я Моше. - В нашем мире есть такая болезнь, называется
антисемитизм. Только что я тебе про нее рассказал. Боюсь, что зараза
перебралась сюда. А теперь давай откроем третью бутылку и разберемся, что
я должен делать после всех интересных новостей про иные миры.
Можно было и не спрашивать. Ответ я знал лучше, чем Моше.
Моше очень сдержанно объяснил, что у его государства и так забот по горло.
Мало того, что длится вялотекущая война с Персией, а Египет закупил
огромное количество оружия, в основном танков. Так тут еще на сорок
миллионов граждан свалилось два миллиона идиотов из Европы. Половина из
них умеет только молиться и толковать священные книги, другая половина -
делать деньги буквально из воздуха. А приехать должно еще в два раза
больше...
Я поинтересовался, какое отношение это имеет ко мне и к бомбе.
- Мы кажемся очень богатыми, - продолжил Моше, - но мы не в состоянии
усадить себе на шею еще и ваш Израиль, какой бы маленький он не был. Мы
бы, вообще, не думали о нем, если бы не обещание, что после маленького
Израиля уничтожат нас. Мы можем рискнуть и посмотреть, не придумана ли
сверхмощная бомба обкурившимся офицером. Достаточно подождать, удастся ли
вашим мусульманам уничтожить ваш Израиль, но если мы дождемся, может
оказаться слишком поздно даже для нас.
- И вы хотите, чтобы я утащил у врагов эту самую бомбу?
- Это мелочи. Мы хотим, чтобы ты, с нашей помощью устранил человека,
который ходит в "ненормальные миры" и достает ненормальные бомбы.
Я кончил разливать третью бутылку и потянулся к четвертой. Для Моше это
был слишком. Он протестующе замахал руками.
- Когда мой отец, - сказал я, - вытащил от балтийцев Седого...
- Кнут Ларсов, - кивнул Моше, - отличный агент, хотя начальство его и не
любило.
- Кнут? Очень подходящее имя! Так вот, вначале я был против. Очень даже
против! Но отец оказался прав. То, что сделал этот седой кнут, не смог бы
сделать никто. Так мне кажется. Самую большую рекламу ему устроил один из
наших врагов, рассказавший, как Седой перебил несколько этих... се-узу.
Моше еще раз кивнул.
- Да, Седому не хотели поручать какую-либо оперативную работу и отправили
совершенствовать свое боевое искусство. Вот он и доусовершенствовался.