"Леонид Резник. Дом в центре (Часть вторая)" - читать интересную книгу автора

Проверяли. Притащили портативную рентгеновскую установку, просвечивали не
один раз, под разными углами. Даже мне стало интересно: вдруг обнаружат
что-то? Не обнаружили.
Поиски машины временно отложили, рацион немного ухудшили и принялись
выяснять: где Седой и чем мы с ним занимались эти четыре года?
Когда я стал рассказывать про мир скелетов, мой русский язык перестали
понимать, позвали специалистов по языку, и те помогали объяснять, что же
творится в том странном мире. Когда все поняли, то позвали местных
психиатров, и те стали выяснять, нормален ли я. По-моему, признали
нормальным. Потом я честно-откровенно признался, что заблудился и не могу
вернуться в свой мир (о тотемах я умолчал, не могу - и все). Мне радостно
предложили считать Балтийскую Федерацию своим домом и остаться здесь (о
том, что снимут цепи, никто даже не заикнулся). Про Седого я тоже
рассказал без утайки, о его подвигах в борьбе с Кардиналом и т.д. и т.п.
Балтийцы по своим разведывательным каналам уже знали, что несколько
отпрысков солидных рязанских шейхов бесследно исчезли при проведении
каких-то тайных операций. За это кое-кто в ОИР (Объединенной Исламской
Республике) поплатился жизнью.
Узнав все, что было возможно, меня на время оставили в покое. Рацион еще
раз ухудшился, красавиц сменили когда обыкновенные женщины, а когда и
простые охранники. Мне стало скучно (убрали наркотики?), я попросил книги.
Увы, мало того, что книги были на языке не особенно похожем на русский,
так и написаны они были латиницей. Не особенно разгонишься почитать. Что
делать? Я решил, что будет очень интересным ознакомиться с местным
изобразительным и прочими искусствами. Опять же, мне пошли навстречу,
натащили книг по искусству. Книги с картинами художников, произведениями
скульпторов, граверов... Каталоги музеев... Не знаю, интересно ли это было
бы нашим искусствоведам, художники-то незнакомые... Мне стало интересно.
Названия музеев расширяли мои познания о местной географии. Больше
половины городов были мне незнакомы. Не было Парижа! Я полюбопытствовал.
Париж здесь назывался Лютецией, и его музей выглядел беднее Лувра.
Мое внимание привлекла фотография: "Зал холодного оружия". Я глянул на
обложку книги: "Музей прикладного искусства. Шомрон". Шомрон? Еще один
новый город и, возможно, новая страна. Наверное, где-то в Юго-Восточной
Азии. По звучанию похоже: Шом-рон, Ран-гун, Пном-пень...
"Пень пнем", - подумал я и подозвал наблюдавшего за мной охранника,
ставшего в последнее время и искусствоведом-географом.
- Шомрон? - консультант наморщил лоб. - Слышал, слышал, дай-ка я прочитаю.
Да, все правильно. Вот: "Древняя столица Израильского царства. Вместе с
Шомронским Университетом музей является главной достопримечательностью..."
Пару минут я слушал пересказ статьи о том, как хорош музей, потом до меня
дошло, что это в Израиле. Пока охранник читал, я задумался, какое
впечатление на моих тюремщиков могло произвести заявление о том, что я
еврей и требую выпустить меня в Израиль. Умерли бы со смеху.
У нас, тех, кого не пускали в Израиль, помниться, называли, отказниками.
Отец как-то обмолвился, что двум-трем он помог, через Дом перетащил их
куда надо, наплетя невероятных баек и продержав два дня в полной темноте
(для маскировки). Ну, отец, он авантюрист известный. А я... известный
дурак. Заблудился в трех соснах, потерял родной вариант, клюнул на
приманку и сел на цепь. Если еще потребовать, чтобы меня выпустили в