"Майк Резник. Лотос и копье" - читать интересную книгу автора

первенцем, и я даже не попытался прервать ее долгую, заунывную погребальную
песнь, чтобы выразить свои соболезнования.
Кибанья, отец Нгалы, держал себя в руках, лишь время от времени тряс
головой, не в силах поверить в случившееся.
- Ну почему он это сделал, Кориба? - спросил он, завидев меня.
- Не знаю, - ответил я.
- Он был самым сильным, самым стойким, - продолжал он. - Даже тебя не
боялся.
Сказав это, он внезапно замолк, испугавшись, что мог обидеть меня.
- Он был очень стойким, - согласился я. - И очень умным.
- Правда, правда, - закивал Кибанья.
- Другие мальчишки лежали под тенистым деревом, пережидая дневную жару,
а мой Нгала все не успокаивался, все находил какие-то новые игры, делал
что-то. - Он посмотрел на меня измученными глазами. - А теперь мой
единственный сын погиб, и я даже не знаю, почему.
- Я обязательно выясню это, - пообещал я.
- Неверно это, Кориба, - продолжал он. - Против природы вещей. Я имею в
виду умирать первым, тогда все, чем я владею, - моя шамба, мой скот, мои
козы - все это должно было перейти к нему. - Он тщетно пытался удержать
катящиеся слезы - хотя мужчины кикую не то, что самоуверенные масаи, они
очень не любят показывать свои чувства на людях. Но слезы катились и
катились, оставляя влажные дорожки на его пыльных щеках, чтобы затем упасть
на землю и впитаться в сушь. - Он даже жену не успел себе взять и сыном ее
наградить. Все, чем он был, умерло вместе с ним. Какой же грех он совершил,
что навлек на себя такой ужасный таху? Почему эта напасть не поразила меня
вместо него?!
Я посидел с ним еще несколько минут, уверил, что непременно попрошу
Нгаи принять дух Нгалы, после чего побрел в деревню юношей, которая
находилась в трех километрах от главной деревни. Она прилепилась у самого
края стены деревьев, а с южной стороны ее огибала та же река, что протекала
через всю деревню и разливалась у моего холма.

Это было маленькое поселение - всего двадцать юношей. После того как
мальчик проходил посвящение и становился взрослым мужчиной, он съезжал с
отцовской бомы и поселялся тут вместе с остальными холостяками. Постоянных
обитателей здесь не было, ибо рано или поздно каждый член холостяцкой общины
женился и вступал во владение частью семейной шамбы, а его место занимал
кто-то другой.
Большинство юношей, заслышав о поминках, направилось в деревню, но
кое-кто остался, чтобы сжечь хижину Нгалы и уничтожить поселившихся в ней
злых духов. Они хмуро кивнули мне, как того требовали обстоятельства, и
попросили наложить заклинание, которое очистит землю, иначе им вечно
придется обходить это место стороной.
Закончив обряд, я возложил в самый центр пепелища амулет, после чего
юноши потянулись прочь - все, кроме Мурумби, который слыл близким другом
Нгалы.
- Что ты можешь рассказать мне обо всем этом, Мурумби? - спросил я,
когда мы наконец остались вдвоем.
- Он был хорошим другом, - ответил тот. - Много дней мы провели вместе.
Я буду скучать по нему.