"Майк Резник. Лотос и копье" - читать интересную книгу автора

- Сколько еще в поселении юношей, которые испытывают те же чувства, что
и ты?
- Сейчас? - уточнил Мурумби. - Я один. - Он замолчал и некоторое время
не мигая смотрел на пепелище. - Но раз появились такие, значит, они будут
продолжать появляться и дальше.
- Не сомневаюсь, - тяжело вздохнул я. - Теперь, когда я понял природу
проблемы, я вернусь к себе на бому и придумаю, как лучше разрешить этот
вопрос.
- Такую проблему тебе не разрешить, мундумугу, это выше твоих сил, -
сказал Мурумби, - ибо она часть того сообщества, которое ты так настойчиво
стараешься сохранить.
- Нет такого вопроса, на который не было бы ответа, - промолвил я.
- Я тебе только что его задал, - убежденно ответил Мурумби.
Я оставил его стоять у пепелища и побрел домой, сильно сомневаясь в
собственной правоте.

Целых три дня я провел в одиночестве на своем холме. Я не спускался в
деревню, не совещался со Старейшинами. Когда старому Сибоки понадобилась
мазь от болячек, я послал ее вместе с Ндеми, а когда настало время
заговаривать чучел, я научил того же Ндеми заклинаниям и отправил его вместо
себя, ибо я был занят куда более серьезной проблемой. В некоторых культурах,
насколько мне было известно, самоубийство считалось весьма почетным способом
разрешения определенных вопросов, но кикую никогда не относились к таковым.
Более того, мы создали на этой планете утопию, а признать случаи
самоубийства, происходящие время от времени, значило, что утопией нынешнее
состояние считают не все, что, в свою очередь, означало, что это вовсе не
утопия.
Однако мы строили утопию в строгом соответствии с законами
традиционного общества кикую, которое существовало в Кении до вторжения
европейцев. Именно европейцы насильственными способами внесли в наше
общество перемены, а вовсе не сами кикую, следовательно, я никак не мог
позволить Мурумби изменить наш образ жизни.
Самый очевидный выход из положения - это каким-то образом воодушевить
его - и других, подобных ему, - на эмиграцию в Кению, но это не подействует.
Сам я получил образование в Англии и Америке, но в большинстве своем кикую,
живущие на Кириньяге, были людьми, которые настаивали на традиционном
способе жизни на Кириньяге (таких правительство Кении считало просто
фанатиками и было только радо избавиться от них). Это означало, что юноши не
только не смогут справиться с той техникой, что присутствовала даже на самых
нижних уровнях кенийского общества, но не смогут обучиться и управлению ею,
ибо не умеют ни читать, ни писать.
Поэтому Мурумби и те, кто наверняка последует за ним, не смогут улететь
ни в Кению, ни куда-либо еще. Это означало, что они должны остаться.
Если же они останутся, существует только три возможных выхода из
положения, каждый из которых никуда не годится.
Вариант первый: уклад остается прежним. Юноши будут время от времени
сдаваться и заканчивать жизнь самоубийством, подобно их товарищам. Этого я
никак не мог позволить.
Второй вариант: они постепенно привыкнут к лености и праздности жизни,
как привыкли многие мужчины кикую, и даже начнут наслаждаться ею и защищать