"Саша Резина. Невыдуманная и плохая" - читать интересную книгу автора

Это было, наверно, пренеприятное зрелище - как я - совсем крохотная
девчушка - сидела сложив ноги, на разобранной тахте, и пустые мои глаза были
вперены в куклу.
У дедушки очередной запой. Ему кажется, что я не замечаю, как он лакает
водку на кухне. Ведь я еще маленькая. Но я замечаю. Он сварил нам сегодня
картошку в мундире, а потом картофелины катились по кухонную полу, и дедушка
сетовал на свою старческую неповоротливость, и я не сказала, что он просто
пьян.
- Лен, пойдем гулять. Я не хочу сидеть с дедой. - это говорю я, не
поднимая глаз с куклы.
- Нет, вы слышали? Слышали?! Вам самому-то не стыдно? Эх...Галочка,
пойдем умоемся и переоденемся...
Дед встает с кресла, и глядя в пол, начинает говорить сбивчиво, но
строго. Его изломанный бас стучит по стенам:
- Я сам. Где твое новое платье, которое я тебе купил, Галина?...Никуда
вы без меня не пойдете.
- Сидите здесь, я сказала. Потом поговорим.
И в этом "Потом поговорим" звучит что-то совсем новое, спокойное - оно
не угрожает, не умоляет, а констатирует. Я понимаю, что скоро все изменится.
Мы идем с Леной в парк, она покупает мне леденцы, и мы катаемся на
качелях.
Вечером Лена отпирает нашу квартиру своим ключом, дед гулко храпит. Она
велит мне собрать вещи. Я боюсь уходить от дедушки- а вдруг он тоже без меня
уйдет на Небо? Но плакать начинаю только на лестнице. Лена говорит, что
дедушке нужно отдохнуть и что все будет хорошо.
Мы едем домой к Лениной матери, и та кормит меня борщом. Лена куда-то
уходит.
А когда в понедельник мы возвращаемся к нам, дедушки там уже нет, как
нет и пустых бутылок тут и там, как нет пыли, и тахта собрана. Со мной
истерика:
- И он тоже? Даааа?
- Галя...Галочка... Успокойся! Дедушка теперь будет жить у себя на
даче, мы будем каждые выходные его навещать. А мы с тобой будем жить здесь,
вдвоем. Договорились?
Я обнимаю ее. Но плакать не перестаю.

Леночка была лучшей подругой моей мамы. Настолько лучшей, что после
маминой смерти отдала нам с дедом свою квартиру в хрущевке.
До этого мы с родителями жили у папы, но после того как он погиб,
свекровь решила, что это мы с мамой во всем виноваты, и выгнала нас. Нам
пришлось жить на даче у деда, а после того как ушла и мама, мы переехали в
Ленину московскую квартиру.
В то воскресение у Лены состоялся долгий и трезвый разговор с Павлом
Павловичем, в ходе которого он со скупою слезою бессилия признал наконец,
что "не справляется". Лена не сердилась на него- она понимала, что смерть
единственной дочки выбила старика из колеи.
Он согласился передать Ленке опекунство. Нашелся даже блат где надо, и
проблем не возникло.
С тех пор мы с ней живем в Доме-Призраке.