"Герберт Розендорфер. Большое соло для Антона" - читать интересную книгу авторагостиной Хоммера, то так и не решился посмотреть в окно на улицу. Почему?
Потому что боялся, что его ужасное видение подтвердится. "Совершенно ничего не происходит, - уговаривал он себя, - совершенно ничего". Подобное самовнушение действовало недолго, до тех пор, пока образ строго глядящего на него налогового советника Мельфа не вытеснял черного червя и набухание солнечного сплетения опять не давало о себе знать, по сей причине Антон Л. снова натянул вторую пару чулок. Но на улице по-прежнему никого не было. "Война!" - подумал Антон Л. Мысль эта, конечно же, не пришла ниоткуда. Такие улицы, на которых пустота стояла, как пень, Антон Л. помнил еще очень хорошо. В конце последней войны американцы подвергали города бомбардировкам даже днем. Однажды Антон Л. выскользнул во время такого дневного налета из подвала-бомбоубежища и вышел на улицу. Через некоторое время мать затащила его обратно, потому что выходить из подвала было не только запрещено, но и на самом деле опасно. Но тогда Антон Л. увидел улицу - средь бела дня совершенно пустую. Антон Л. прислушался. Кроме лая собак, ничего слышно не было. Он осмотрелся по сторонам: все двери были заперты, все жалюзи на витринах опущены. "Никаких сомнений - война!" Антон Л. побежал. Он бежал в направлении финансового управления. Почему он бежал в направлении финансового управления, он тоже сказать не смог. У него лишь было чувство, что он должен бежать. Финансовое управление находилось не очень далеко. Антону Л. надо было отходила еще одна улица, на ней и находилось управление; пять минут, если бегом. На бегу Антон Л. посмотрел на большие часы над часовым магазином: почти половина второго. "Этого не может быть..." В это время башенные часы большой неоготической церкви, стоявшей на площади, на которую он выбежал, отбили без пятнадцати девять. "Электричество! - подумал Антон Л - Если идет война, ток отключают. Часы над часовым магазином работают на электричестве, поэтому они и остановились. Башенные же часы механические". Когда Антон Л. пересек большую площадь, дорогу ему перебежал перепел. "А Хоммеры мне ничего не сказали. Очень на них похоже. Могу поспорить: они вообще обо мне не вспомнили. Ни разу обо мне не подумать, ничего не оставить; даже не предупредить". А были ли вообще слышны сирены? Нет, сирен слышно не было. Или, может быть, их не слышал только он? А может, все-таки слышал, но только акустическое впечатление трансформировалось в оптическое? То есть вместо того, чтобы услышать сирены, он увидел бледно-желтое свечение? Могло ли случиться что-либо подобное? (В свое время в одном кружке интеллигентов, в который он когда-то входил, они много времени тратили на обсуждение подобных вопросов.) Тяжело дыша и задыхаясь, Антон Л. добежал до главного входа финансового управления. "Если началась война, - думал он, - Мельф ничего не сможет мне сказать. Тогда он должен радоваться, что я вообще пришел". Вход в финансовое управление был заперт. |
|
|