"Герберт Розендорфер. Письма в древний Китай (Роман)" - читать интересную книгу автора

любом случае неузнаваемо изменился. Даже иероглифов, которые я начертил, он
не смог разобрать.
Между тем настал вечер. Меня заперли - да, мой верный и дорогой Цзи-гу,
твоего любимого Гао-дая, гуаня четвертого ранга и начальника Палаты поэтов
"Двадцать девять поросших мхом скал", заперли в тюремной камере. Но меня это
уже не взволновало. Перед этим меня заставили участвовать в каких-то
церемониях, видимо, ритуальных. Для начала мои пальцы обмакнули в черную
тушь, а потом приложили к бумаге. Возможно, так здесь отгоняют злых духов.
Потом меня отвели в комнату, где один стражник долго колдовал с какой-то
коробочкой, испускавшей маленькие молнии. Меня при этом усадили на табурет и
заставили смотреть сначала вперед; потом налево, а потом направо. И каждый
раз из коробочки вылетали молнии, однако со мной ничего не случалось.
Наверное, это был обряд очищения. На всякий случай я трижды отвесил
волшебной коробочке две трети поклона. Если уж они так суеверны, подумал я,
нужно уважать их чувства. В тюремной камере было неуютно, холодно и грязно,
и запах там был все такой же затхлый. Однако я улегся на одну из стоявших
там скамей и прикрылся грубым коричневым одеялом. И заснул - вздохнув перед
этим о тебе, мой друг, о своей любимой Сяо-сяо (которая так часто спала
рядом со мной), и о подушке из голубого шелка, и о мягком одеяле цвета
шафрана, посылавших мне дома такие прекрасные сны. Так что свою первую ночь
в этом далеком будущем я провел в тюрьме. Что поделаешь, всякий опыт
полезен. Надеюсь, что это останется самым неприятным из ожидающих меня здесь
переживаний. Наверное, это даже хорошо, что неприятность произошла в самом
начале. Мне по-прежнему кажется, что дальнейшее пребывание здесь подарит мне
открытия главным образом добрые и полезные. Хотя иногда я бываю близок к
отчаянию в этой туманной дали будущего. Увы, несмотря на ясную погоду, я
действительно брожу здесь точно в тумане, не разбирая дороги. Рассеется ли
он когда-нибудь?
Письмо это я писал тебе все утро. Вот и господин Ши-ми уже вернулся. Он
зовет меня идти с ним. Вероятно, мы опять пойдем есть то, что здесь называют
пищей. Потом я пойду к нашему почтовому камню - время уже подходит, - и
оставлю на нем письмо, чтобы оно вернулось на тысячу лет назад. А, возможно,
и найду на нем письмо от тебя.
С любовью вспоминаю о нашем прекрасном времени и о тебе, мой любезный
Цзи-гу -
твой Гао-дай.

ПИСЬМО ПЯТОЕ
(суббота, 24 июля)
Дорогой друг Цзи-гу,
я снова сижу в комнате дома господина Шу Ши-ми, хотя это не совсем дом,
но об этом позже. Со времени моего последнего письма к тебе прошло два дня.
Пока я остановился у господина Ши-ми, да благословит его Небо, - воистину он
человек в самом высоком понимании слова, хотя по его внешнему виду этого не
скажешь. С каждым днем мы понимаем друг друга все лучше. Он отвел мне одну
из своих комнат. Хоть это и совсем крохотная комнатка, - тебе она показалась
бы величиной с лачугу батрака, - в ней я уже немного чувствую себя дома,
прежде всего потому, что могу носить свое обычное платье. Выходя на улицу,
мне приходится облачаться в ужасные тесные одежды, которые носят местные
жители, - они называют их "Ко-тунь", Одежда Ко-тунь состоит из множества